Черная с серебром

Вместе с осенью иду в переулки,
завершая годовые скитанья.
В лужи падают куски штукатурки —
так положено в сезон увяданья.

Видно годы в наслоеньях извёстки.

Брошен прочий мусор времени в кучи.
И летят через дворы отголоски
пенья двери не железной, скрипучи.

Оставляя большаки и проспекты,

где тревога голосит безголосо,
и в заботах за дымком сигареты
не увидеть ничего дальше носа,

вместе с осенью иду в переулки.

Как ни жали их, круша, год за годом,
здесь шаги ещё по-прежнему гулки,
и куда-то выход есть чёрным ходом.

2001

Из октября вдогонку лету…

Из октября вдогонку лету,
чураясь нашей суеты,
летела музыка по свету.
Склонялись поздние цветы.

Навстречу медленно качалось

бельё, развешенное влажно.
Она летела, но не мчалась.
Какая музыка – не важно.

Расставшись с нотными листами,

душой, покинувшею тело,
почти неслышная местами
по свету музыка летела.

Перемешавшись с первым снегом,

меланхолично и устало
она опала в сквере пегом.
И этой музыки не стало

2002

Большая Медведица

Сквозь плавный лёт гулёны-месяца
светила дальние дрожат,
когда зовёт домой медведица
своих сбежавших медвежат.

Печален звук, который создали

её несчастные бока.
На животе большими звёздами
мерцают капли молока.

Грядёт зима. На небе сполохи.

Болит душа в такую ночь.
Куда пропали эти олухи?
Неужто нечем ей помочь?

2001

Груздь впитал в себя всю грусть…

Груздь впитал в себя всю грусть
прошлогодних воскресений,
просветлённый лес осенний
заучивши наизусть:

птиц уже скупую речь,

веток ветхие одежды,
листьев скудные надежды
на возможность новых встреч.

В наши зимние пиры

груздь свои привносит нотки.
В нём причина, а не в водке
зачастившей к нам хандры.

2010

За дальним полем над перелеском…

За дальним полем над перелеском
зима расправит седые крылья,
наполнит воздух их ясным всплеском,
стеклянным блеском, морозной пылью.

И мы, студёным дыша привольем,

сдержать не сможем суровой дрожи.
Как будто полем жлобы с дрекольем
бегут к нам, скорчив рябые рожи.

2002

Когда вода соседнего пруда…

Когда вода соседнего пруда
однажды вдруг становится тверда,
там ночью можно видеть господина,
что грудью ударяется об лёд
и, телом вжавшись, жалобно зовёт
кого-то странным именем Ундина.

1997

Сквозь замороженные стёкла…

«И ты печальная сидела»

А. С. Пушкин

Сквозь замороженные стёкла
водой сочился лунный свет.
Уже давно варилась свёкла
на новогодний винегрет.

Отчасти заменяя лампу,

цвела плита нездешним цветом.
Лизал испачканную лапу
пушистый кот под табуретом.

Опять припомнились мечты.

За стенкой муж храпел на ложе.
Из крана капало. И ты
печальная сидела тоже.

1994

В городе валенки подорожали…