Черная сага

А еще выли рога, гремели бубны. Сияло солнце, сыпал мелкий снег, морозило. Была зима, Ярлград был весь в снегу, а это же, правда, по-варварски, очень красиво! И я застыл, не зная, как мне быть. Я был словно во сне… А мне уже был подан красный плащ, подбитый горностаем, мне подвели коня, я сел в седло, коня схватили под уздцы и повели прямо в толпу, толпа ревела от восторга и кричала: «Ярл! Ярл!», а я швырял, швырял в толпу диргемы! Диргемами были полны две переметные сумы, и я их брал оттуда, брал! Старик – как я потом узнал, его звали Белун – шел рядом, возле стремени, и все что-то пытался мне объяснить, но я его не слышал. Да я его и слышать не хотел, знать не желал! Триумф! И какой! Там, в Руммалии, люди совсем другие – угрюмые, чопорные, завистливые. Там никогда не будут так кричать, там обязательно тебе еще и скажут что-нибудь такое гадкое и грязное, что ты еще долго потом будешь…

А, что теперь об этом вспоминать! А вы лучше слушайте дальше!

– Ярл! Ярл! – кричал народ. – Наш ярл! Ярл Барраслав!

А я швырял им золото – без счета. И так мы шли по городу, и так пришли к дворцу. Взошли по золоченому крыльцу, расселись в пиршественной зале – я, воеводы, старшая дружина. Белун исчез. Но что Белун! Встал Шуба, поднял рог, провозгласил:

– Будь славен, ярл!

– Будь славен! – подхватили все.

И выпили. А пили сурью, забродивший мед. Кровь закипала, голова кружилась. Сон! Славный сон! И в этом сне они уже снимали кольчатые панцири и выходили в круг, и бились, падали, и выходили новые, и снова бились, падали, а за столом кричали:

– Любо! Любо!

И я кричал. Зачем? Кто я такой? Что я здесь делаю? Чему я радуюсь? Зачем мне этот варварский триумф – я разве заслужил его?! Но, тут же думал я, чего это я беспокоюсь? Это же просто такой сон! Чего только во сне не случается! И, успокоившись, я пил во сне, как все, кричал, как все…

А если это и не сон, а я и в самом деле уже не руммалиец, не Нечиппа, а Барраслав, ярл варваров и сам такой же варвар, как они, и я веду себя по-варварски и говорю по-варварски, смеюсь по-варварски и думаю по-варварски – отчего это всё? Да оттого, что говорили же мне знающие люди: ни в коем случае нельзя учить варварский язык и, особенно, даже близко приближаться к их варварским капищам, иначе сам превратишься в варвара! И вот я и превратился! А всё это подстроил этот подлый негодяй Гликериус! Урод, подлец! Где, кстати, он? Гликериус…

И я вскочил! И закричал! И закружилась голова. И я упал…

…А утром я проснулся очень поздно, потому что уже было светло, а здесь, на севере, зимой день очень короток…

А лежал я на мягкой пуховой перине и был накрыт таким же мягким и пуховым покрывалом. А горница, в которой я лежал, была просторная. На стенах там и сям было развешено богатое оружие и черепа хищных зверей. На полу – руммалийский ковер. Скамьи вдоль стен. Сундук. А меч…

Меч был на месте, как всегда, под головой. Я сел, взял меч, задумчиво огладил лезвие. Хотя, по правде говоря, мне тогда ни о чем не думалось. А только вспомнил вчерашнее – и сразу отмахнулся. Нет, гневно подумал я, это просто такой дурной сон, хмельное наваждение. Забудь о нем, Нечиппа…

Нет, сразу же подумал я, какой я Нечиппа? Я Барраслав! Да, я – это ярл Барраслав, есть у меня своя Земля, и есть своя храбрая дружина. Я поклоняюсь Хрт, Хрт мне благоволит. И это справедливо! Потому что у каждой Земли свои боги, и чтят только своих богов. Живя в Руммалии, я поклонялся Всевышнему, живя в Ярлграде, поклоняюсь Хрт и подношу ему дары – рабов и золото, – и чту Макью, и ее сыновей, и дочерей, и чту Подкидыша, страшусь тени Чурыка, кляну его и проклинаю его именем врагов, а в бедствиях зову на помощь Хрт и свожу пальцы крестиком, но если в этот миг солгу, то эти пальцы мне уже не развести, они скукожатся и слипнутся, отсохнут, и, значит, лук мне уже никогда не натянуть, я стану беззащитен, и пусть тогда меня убьют, зарубят, пусть даже меня бросят псам – все это будет справедливо, потому что как же это я, сын Хрт, его наследник и надежда, смел преступить его закон?!…

Ф-фу! Тяжело, подумал я. Лоб мой пылал огнем! Да, я когда-то и вправду был Нечиппой, и у меня было фамильное поместье, был секретарь, добрейший абва Иокан, был Кракс, учитель фехтования, и я там был первейшим среди первых воинов, то бишь архистратигом, и у меня были сражения, триумфы, был Великий Поход по Великой Пустыне – и было облачко над самым горизонтом, и это облачко вселило в нас надежду, что вот еще чуть-чуть, и мы, преодолев бескрайние безводные пески, войдем в Счастливую Страну, в которой, как говорят…