Черная смерть. История самой разрушительной чумы Средневековья

Этот инцидент на рыбном рынке в Пизе ознаменовал новый этап в распространении Черной смерти. За пределами этого прибрежного города пролегала густая сеть рек, дорог и торговых путей, а на другом их конце располагались города Тосканы. Как будто почуяв свежую кровь, завезенная по морю чума внезапно изменила направление и понеслась в глубь материка с остервенением дикого зверя. Во Флоренции, находящейся в восьмидесяти одном километре к востоку, встревоженные муниципальные власти отчаянно готовились к предстоящему натиску. Горожан призывали содержать свои дома и улицы в чистоте, а мясников – соблюдать предписания местных властей относительно забоя скота. Проститутки и содомиты – средневековая Флоренция имела репутацию рассадника содомии – были изгнаны из города, а на прибывших из уже затронутых чумой Пизы и Генуи был наложен штраф в 500 лир[289]. В начале апреля, когда в городе не стало ощутимо чище, местные чиновники создали специальную муниципальную комиссию по здравоохранению, наделенную почти военными полномочиями. Членам комиссии было разрешено насильственно устранять «все разлагающиеся объекты и зараженных людей, от которых могли возникнуть порча или заражение воздуха»[290].

В соседней Пистое, расположенной к северу от Флоренции, был издан ряд чрезвычайных директив в области общественного здравоохранения. Когда через городскую площадь подул теплый весенний ветер, один муниципальный чиновник объявил, что впредь «трупы нельзя убирать с места смерти, пока их не поместят в деревянный ящик, а крышку не забьют гвоздями», что «каждую могилу следует рыть на глубину в два с половиной локтя», что «любой человек, присутствующий на похоронах, не должен сопровождать умершего или родственников дальше дверей церкви» и что «никто не должен даже думать о том, чтобы надеть новую одежду во время траура». И «чтобы колокольный звон не беспокоил и не пугал больных, смотрители колокольни не должны звонить в колокола во время похорон».

Тем не менее, по крайней мере, одно нововведение должно быть хорошо знакомо и понятно моим читателям. Официальный указ постановил, что «следует понимать, что ничего из вышеперечисленного не относится к погребению рыцарей, докторов права, судей и врачей, тела которых их наследники могут почтить любым способом, которым они пожелают»[291].

В Перудже, расположенной к югу от Флоренции, встревоженные местные власти обратились за помощью к Джентиле да Фолиньо. Джентиле, передовой врач того времени, уже прославился своей статьей о беременности. Изучив дискуссионный в то время вопрос о том, почему беременность у человека может длиться разное количество времени, по сравнению со слоном (два года), лошадью (двенадцать месяцев) и верблюдом (десять месяцев), Джентиле пришел к выводу, что одним из факторов этой вариативности была тенденция человека возбуждаться во время секса. В другой известной статье Джентиле исследовал второй дискуссионный вопрос современности: что лучше – высасывать яд из раны натощак, как считал великий авторитет Серпион, или на полный желудок, как полагали не менее знаменитые Маймонид и Георг Немецкий? Джентиле встал на сторону Маймонида и Георга Немецкого.

Рассуждая об эпидемии, Джентиле, профессор медицинской школы в Перудже, поначалу был настроен оптимистично. Его трактат о чуме, подготовленный по запросу муниципальных властей, написан в настолько спокойном тоне – он описывал эту эпидемию как менее опасную, чем некоторые предыдущие, – что современный немецкий ученый мог бы обвинить его в том, что он написал бо́льшую часть труда до 1348 года. Впрочем, стиль трактата более чем вероятно связан с временным периодом создания его отдельных частей. Когда Джентиле начал писать, чума была еще далеко, и он приступил к работе, не имея реальных сведений о болезни. Отрывки, которые были добавлены в трактат позже, когда эпидемия уже приближалась к Перудже и ученому была доступна дополнительная информация, свидетельствуют, что «король врачей» быстро оценил уникальную разрушительную силу Y. pestis. В новых дополнениях он описывает чуму как «неслыханную» и «беспрецедентную» болезнь[292].