Черная смерть. История самой разрушительной чумы Средневековья

В работе «О термоядерной войне», еще одном памятнике литературы о холодной войне, теоретик Герман Кан оценивает уровень потерь в 50 процентов в случае применения ядерного оружия обеими сторонами как недопустимо высокий[484]. В 1348 году в маленьком Авиньоне скончался каждый второй житель.

Глава VII Новый галенизм

Париж, лето 1348 года

В Париж, в котором насчитывалось восемьдесят четыре врача, двадцать шесть хирургов общего профиля и девяносто семь цирюльников, чума пришла в один летний день, задержалась больше чем на год и побудила сорок шесть магистров медицинского факультета Парижа написать одну из самых известных научных работ о Черной смерти[485].

Средневековую медицину часто рассматривают как разновидность средневековых пыток, но чума пришла в эту область науки в важный поворотный момент. За пределами монастырей, где все еще учили по нескольким сохранившимся классическим трактатам о флеботомии (кровопускании), акушерстве и пульсе, медицина в раннем Средневековье представляла собой некое сочетание народной мудрости, магии, суеверий и ремесла. В той степени, в которой практикующий врач девятого века занимался профессиональной рефлексией, он считал себя ремесленником, как плотник или мясник, и, по сути, им и являлся. Специализированные термины, такие как «врач» и «хирург», не существовали до десятого века, а официальных медицинских школ не было почти до тринадцатого века. В период раннего Средневековья единственным отдаленно научным доступным инструментом было то, что мы могли бы назвать анализом мочи. Целитель нюхал и визуально оценивал мочу пациента, а затем ставил диагноз. Один немецкий целитель был настолько искусным в этой процедуре, что, когда герцог Баварский попытался выдать мочу беременной служанки за свою собственную, целитель объявил, что «в течение недели Господь совершит неслыханное чудо и герцог родит сына!»[486].

По сравнению со своими несведущими предшественниками практикующий врач четырнадцатого века был образцом просвещенного научного профессионализма. Как заметил Чосер в «Кентерберийских рассказах»:

Нигде нет лучшего специалиста
По вопросам медицины и патологии.
Ведь он руководствуется астрологией;
Лечит своих пациентов с помощью самой современной медицины,
Используя свои навыки в области природной магии;
Он знал, какое время будет наиболее благоприятным,
Чтобы все его лекарства максимально быстро подействовали.

И еще:

Он знал труды великих древних умов,
Греческих, римских, даже арабских.
Он читал и Асклепия Грека,
И Диоскорида, чья критика наркотиковверна до сих пор. Руфа Эфесского тоже он читал,
И Гиппократа, и Хейли – всех он знал.
Гален, Серапион и Разес, все
Их учебники мог вспомнить он сразу…

[487]