Черная смерть. Морпех против Батыя

Подобные мысли были и у Аркадия с Терентием, которые сражались плечом к плечу рядом с ним. Соколиков бросил взгляд на Белозерова, крикнул:

– Аркаша! Что у тебя осталось?!

Аркадий ответил хриплым голосом:

– Шесть патронов в револьвере и гранаты, одна светошумовая, другая со слезоточивым газом.

– У меня тоже газовая и взрывпакет. Патроны на исходе. Слушай меня! По моей команде кидаем гранаты – и вперед!

– Понял, командир!

Соколиков вскинул автомат ППШ, прицелился, короткими очередями срезал Хулана и знаменосца позади него. Хулан замертво рухнул с коня. Копье с головой сотника Меркурия упало на землю, следом повалилось бунчужное знамя с изображением волка. Это было плохим предзнаменованием для татарского войска. Кирилл обернулся к Аркадию, скомандовал:

– Аркаша! Гранаты!

Две гранаты со слезоточивым газом, одна светошумовая и взрывпакет полетели в сторону противника. Вспышки, взрывы, дым привели татар в замешательство и умерили их пыл. Злые духи леса помогали урусутам и снова применили против них свое волшебство. Гибель темника Шоны и его сына не прибавили воинам Батыя храбрости, но зато добавили ее русским воинам. Не давая противнику опомниться, они пошли в атаку Кирилл во всю мощь своих легких закричал:

– Вперед! За мной! Где мы – там победа!

Стреляя на ходу, бывший морской пехотинец устремился на чужеземцев. Пробивая себе путь выстрелами из автомата, он продвигался вперед. Не остановился он и тогда, когда в диске закончились патроны. Следующего противника он сокрушил ударом приклада в лицо, еще одного отпихнул ногой, третьего перекинул через себя. Перехватив автомат за ствол, Соколиков стал биться им, как дубиной, а когда деревянный приклад разлетелся в щепы, он взялся за нож. Татарин в лисьем малахае, вооруженный саблей, довольно осклабился, когда увидел перед собой противника с одним лишь ножом в руке. Прикрываясь щитом, он бросился на Кирилла. Кочевнику не было известно, что такое умелое владение приемами военной системы ножевого боя. Через несколько секунд он лежал в кроваво-грязевом месиве с перерезанным горлом. Но с перерезанным горлом мог оказаться и сам Соколиков. Один из противников сумел оказаться у него за спиной и уже занес саблю для удара, когда сам был сражен мечом молодого воина в доспехах. Татарин вскрикнул, Кирилл обернулся и увидел знакомое лицо. Молодой смоленский воин как две капли воды был похож на Анастасию, сестру Терентия. В следующий момент воин отвернулся. Останавливать его времени не было, на Соколикова набегал очередной противник.

Покрытый вражеской кровью с ног до головы, вооруженный только ножом, Кирилл производил устрашающее впечатление. Почти безоружный, уничтожающий одного противника за другим, он вселял в сердца татар невольный страх. Не меньший страх внушал и Аркадий Белозеров, сеявший смерть в их рядах при помощи японского меча-катаны. Сражаться против бессмертных лесных духов они были не в силах. Под натиском «лесных духов» и русских воинов татары дрогнули, стали отступать, а вскоре и вовсе побежали, желая уйти подальше и поскорее от проклятых болот.

* * *

Враг был разбит, начатое славным сотником Меркурием дело завершено. Однако опасность не миновала. Татары вполне могли собраться с силами и вернуться, кроме того к ним шла помощь – все войско хана Бату. Потому смоляне и не стали преследовать противника, а принялись подбирать раненых. Павших соратников похоронили на месте, дабы животные и татары, которые могли нагрянуть в любую минуту, не осквернили их тела. Доставлять убитых через болота в Смоленск сейчас было большой проблемой. Похоронили всех, кроме одного. Истоптанное копытами лошадей тело и голову сотника Меркурия нашел старец Виссарион. Священник тщательно отмыл их от крови и грязи у незамерзающего ключа неподалеку от деревеньки. Белозеров, наблюдая за Виссарионом, выразил надежду, что, возможно, старик, обладая тайными знаниями, омыв тело в целебной воде, сможет воскресить сотника, как это зачастую бывало в русских народных сказках. Чуда не случилось. Тело и голову Меркурия завернули в кусок шелковой китайской ткани, найденной в юрте темника Шоны, и доставили в Смоленск. Князь велел похоронить Меркурия в соборе, как смоленского воеводу, при доспехах и оружии.

В город принесли не только тело Меркурия, но еще радость победы и горе утрат. Из отряда Меркурия назад вернулась только половина воинов. Ликование и горький многоголосый плач встретили тех, кто выжил в мясорубке жестокой битвы. Из тех, кто вернулся, большинство были ранены. Не миновала сия участь и Кирилла с Аркадием. У Кирилла был рассечен лоб и поцарапана щека, Белозеров получил легкое ранение в руку, а брат Анастасии Терентий отделался незначительной раной ноги. Священник Виссарион и вовсе не пострадал, вроде и не участвовал в битве, а пролежал на теплой печи. Не коснулось вражеское оружие и Гордея. Боярин подвернул ногу и во время битвы отсиделся в стороне. Белозеров не утерпел, чтобы не выразить Соколикову своего мнения по этому поводу: