Черная стая(СИ)

Войцех нырнул под сияющую дугу французской сабли, выпрямился, в последний миг отразил тяжелый удар, отбив клинок врага высоко вверх, замахнулся. Раздался выстрел, конь под генералом зашатался и упал, и сабля, нацеленная врагу в шею, разрубила эполет, неглубоко войдя в плечо. Француз свалился с коня, и Войцех легко спрыгнул с Йорика, приставляя острие сабли к горлу упавшего врага.

-- Вы мой пленник, мсье, -- довольно улыбаясь, заявил он.

-- Шемет, ты цел? -- обеспокоенно спросила подъехавшая к нему Клара. Карабин в ее руках еще дымился.

-- Шемет? -- прохрипел француз и, почему-то, криво усмехнулся. -- Я сдаюсь, господин лейтенант. Можете забрать мою саблю.

-- Ваше имя, господин генерал? -- учтиво поклонившись, спросил Войцех, принимая оружие из затянутой в белую перчатку руки.

-- Мельчинский, -- генерал поднялся, опираясь на протянутую недавним противником руку, -- генерал-майор Витольд Мельчинский.

На бледном уставшем лице генерала, под темной шапкой буйных кудрей горели до боли знакомые Шемету черные глаза. Но где он мог их видеть, Войцех так и не вспомнил.

Изрядно потрепав противника и захватив множество пленных, Вальмоден отступил через Демиц за Эльбу. На левом берегу остались три казачьих полка Тетенборна, батальон Рейхе и Лютцовская кавалерия. Сам фон Лютцов, получивший к тому времени чин подполковника, в бою был ранен дважды и находился в полевом госпитале, в местечке Данненберг. Через пару дней, оставив эскадрон на фон Таузига, Шемет отправился туда, проведать командира. Лютцов чувствовал себя уже много лучше и сердечно поздравил молодого офицера с победой и, в особенности, с почетным пленником.

К пленнику Войцех после беседы с фон Лютцовым и отправился. Польская фамилия и неуловимое сходство с кем-то, кого Шемет никак не мог вспомнить, возбуждали его любопытство. Да и учтивость требовала справиться о здоровье раненого им противника.

В госпитале, несмотря на сырую осеннюю погоду, серым маревом накрывшую Данненберг, было жарко и душно. Раненые лежали в тесноте, на несвежих постелях, но бинты были чистые, а местные женщины и девушки ловко сновали между койками, разнося воду и лекарства.

Постель генерала Мельчинского, из уважения к его высокому чину, задвинули в угол, чтобы поменьше беспокоить раненого. Войцех приметил его буйную черную шевелюру от самой двери, приветственно помахал рукой и начал пробираться к генералу.

-- Благодарю вас, мне намного лучше, -- на изысканнейшем французском сообщил генерал, -- кажется, ваш товарищ вовремя подстрелил моего коня, иначе мы бы с вами не беседовали.

-- Хотите лично поблагодарить его, господин генерал? -- усмехнулся Войцех.

-- Право, не стоит, -- ответил Мельчинский, -- коня мне жаль, добрый был конь, много дорог вместе прошли.

Он повернулся поудобнее и тихо добавил:

-- Впрочем, я выздоравливать не тороплюсь. Учитывая мое происхождение, дорога меня ждет, по всей видимости, дальняя и холодная. В Сибирь. А здесь мало ли, как Фортуна повернется.

-- Надеетесь, что отобьют? -- холодно поинтересовался Войцех.

Мельчинский равнодушно пожал плечами.

Пустой разговор начал утомлять Войцеха, и он огляделся, ища предлога поскорее удалиться. На соседней койке заворочался и застонал раненый.

-- Удивительное терпение, -- заметил Мельчинский, -- ногу раздробило картечью, тут и мужчина бы в голос кричал, а она молчит и улыбается.

-- Кто она?

-- Девушка это, -- вздохнул Мельчинский, -- товарищи к ней приходили, ваши егеря. Я их разговор слышал. Под мужским именем она там служила, до последнего никто не догадывался. Август Ренц. С поля боя раненого товарища пыталась вынести, тут ее картечной пулей и зацепило. Доктор только ее пол и открыл. Элеонора ее настоящее имя. Элеонора Прохазка.

-- Я запомню, -- кивнул Войцех и, чуть помешкав, добавил, -- коня вашего тоже ведь девушка подстрелила, господин генерал. Корнет Клара Лампрехт, командир фланкеров. Но она свой пол не скрывает. Замечательная девушка.

-- Ваша невеста, господин лейтенант? -- язвительным тоном спросил Мельчинский. -- Война, понимаю. Трудно без женской ласки.

-- Клара -- мой друг, -- Войцех поднялся, собираясь уходить, -- кабы не ваше ранение...

-- Вызвали бы меня на дуэль? -- рассмеялся Мельчинский и тут же поморщился, боль в раненом плече дала о себе знать. -- Не стоит, господин лейтенант. Я не стану с вами драться. Но прошу простить меня за непочтительные слова о мадмуазель корнет. Почему бы и не друг? А невеста у вас есть, господин лейтенант? Может, дома кто ждет?

-- Была, -- неожиданно для себя ответил Войцех, снова присаживаясь на край постели. -- Я думал, что была. Но ей нужны были только деньги да титул. Все они такие.

-- Так уж и все? -- в голосе генерала гнев мешался с насмешкой. -- Что ж, пану виднее. Пан Войтусь в женщинах разбирается, как никто.

В черных глазах Мельчинского блеснул огонек, лукавый, дерзкий, знакомый.

Войцех вздрогнул.

-- Как здоровье пани Жолкевской? -- спросил он по-польски. -- Все ли благополучно в Жолках?