Черная тень под водой

Вряд ли он мог обойти причал с подводной лодкой. Там сходились все дороги. Алексей бежал по извилистой норе, едва не выскочил к причалу, попятился. Сердце надрывалось. На причале работали люди. Гортанно покрикивал «производитель работ». Сколько времени осталось до отплытия? Минут сорок? Пусть он даже сделает невозможное, вырвется из подземелья, добежит до города. Все равно не успеет, лодка уйдет. О важности перевозимого ею груза и говорить нечего. Архивы школы абвера – это бомба с килотоннами взрывчатки! Он готов был пожертвовать собственной жизнью, лишь бы лодка навеки осталась в этом гроте. Но как? Ни взрывчатки, ни гранат. Перебьет какую-то часть «населения» – будет чем утешиться на том свете? В какой-то миг все это стало далеким, второстепенным – он не слышал, как в коридор вошли люди! Лампа горела над головой. Двое мужчин в комбинезонах тащили витиеватый агрегат – нечто среднее между аквалангом и мотоциклетным мотором. Им на пятки наступал «Сикорский», он визгливо покрикивал:

– Осторожнее, черт вас подери! Это единственный экземпляр!

Немая сцена затянулась. Люди оторопели. Советская форма (пусть и в жалком виде) подействовала отупляюще.

– Это вы! – в сердцах воскликнул инженер. – Да черт вас побери!

Автомат Алексея выплюнул горячий свинец. Работники попадали. «Единственный» агрегат свалился на пол, и в нем лопнуло какое-то стекло. Очевидно, прибор имел отношение к оптике. «Сикорский» бросился наутек, но споткнулся. Подняться не смог – щедрая очередь пропорола задницу, и визг поднялся, как в свинарнике. У причала началась суматоха. Безоружные бросились в дальний проход. Остальные рассыпались в поисках укрытия. Прорваться через этот заслон было невозможно. Субъект в морской тужурке полез по лестнице, чтобы нырнуть в рубку субмарины. Замысел удался, нырнул – впрочем, с дозой свинца в организме. Алексей поливал веером, не особо разбираясь в качестве мишеней. Разбилась лампа – стало темнее. Разразился ответный огонь, но он уже отпрянул за угол, сменил магазин. Автоматчики поднимались, шли на приступ – сначала медленно, на корточках, потом побежали. Хабаров выпрыгнул из-за угла, уже давя на спусковой крючок. Сбил одного, второй навалился грудью на ствол, дульная энергия отшвырнула его на павшего товарища. Он попятился и вдруг в панике заметался по коридору. Сейчас опомнятся, через минуту обойдут, и станет жарко! Алексей припустил назад. Кто-то выступил из-за угла и тут же убрался, чтобы не получить пулю. Справа – проем, замкнутый каменный склеп, в котором были навалены мешки. Он бросился в черную нору – за мгновение до того, как по коридору загуляли свинцовые пули. Высунув автомат, стал бить наугад, не целясь, не видя куда. Вроде попал, судя по сдавленному вскрику. Справа тоже вели огонь. На душе становилось тоскливо. Кончились патроны, Хабаров сменил магазин, изготовился к стрельбе. Справа кто-то побежал. Смелый человек, но глупый… Алексей стал стрелять, не выходя из укрытия, раскалившийся рожок обжигал ладонь. В конце концов патроны кончились. Но он не мог не попасть, даже если тот залег…

Пауза была недолгой – но хватило времени вынуть из кармана пистолет Меркушева и дослать патрон в патронник. Он словно чувствовал – отступил от проема, залег за мешками. Граната прокатилась по полу, взорвалась у входа. Осколками нашпиговало мешок, но вроде обошлось. Хабаров был готов к атаке, стиснул рукоятку пистолета обеими руками…

Еще одна граната, впрочем, не здесь, дальше. За ней вторая, третья. Сами себя забрасывали с горя? Залаяли автоматы, раздался гул голосов. По коридору пробежали несколько человек, их уже не волновал окопавшийся в склепе контрразведчик. Теперь стреляли справа, в районе машинного зала, надрывно голосил раненый. «Свои? – недоуменно подумал Алексей. – А какими, собственно, судьбами?» Матерились люди вполне по-русски, надрывались автоматы. Трескотня МР‐40 тонула в «хоровом пении» ППШ. Пот хлынул градом, и гимнастерка промокла. Колотилось сердце, как шаманский бубен. Пробежал «отстающий», и настала относительная тишина. Боевые действия откатились в глубину подземелья.

– Эй, есть кто?! – проорали по-русски.

Алексей задрожал, голос был, в принципе, знакомый.

– Есть! – хрипло выкрикнул он. – Капитан Хабаров, Смерш!

– Да вы серьезно, товарищ капитан?! – каменные стены затряслись от хохота. – А это я, Окулинич!

– Да ладно, ты шутишь! Окулинича убили, сам видел!

– Да хрен меня убьют, товарищ капитан! Пуля кожу на плече срезала, новая отрастет! Упал удачно, принял бодрящую ванну! Плаваю хорошо, выбрался на берег где-то сбоку, побежал в город… В общем, всех подняли, кого могли, и даже выход из залива обещали перекрыть! Сорок человек привел – весь комендантский взвод и еще нескольких человек, кого удалось найти! – Свет фонаря забегал по стене, вбежал лейтенант, полез зачем-то обниматься со старшим по званию…