Черная тень под водой

– Э, барышня, вы тоже не из шустрых, – оскалился Федор Устинович и нагнулся, чтобы помочь сообщнице. При этом подставил левый бок с расстегнутой кобурой. Корбин не отпускал ноги Риты, вцепился в них, выл в бессилии сделать что-то большее. Ругнулся Меркушев, стал пинать своего недавнего начальника по ногам.

– Какой же вы прилипчивый, товарищ майор!

Алексей метнулся – в ушах засвистело! К черту боль и отчаяние, а то, что ноги парализовало, он наврал! Выхватил парабеллум из кобуры, с силой оттолкнул Федора Устиновича, отпрыгнул, передергивая затвор. Предатель повалился, выкрикнув что-то ругательное. Алексей дважды в него выстрелил, наставил ствол на Меркушева. Тот не успел дотянуться до оружия, понял, что уже не успеет. По губам читалось внятно: вашу мать… Еще две пули – одна в грудь, другая в голову. Капитана госбезопасности отбросило к стене, он сполз на пол. Рита резко поднялась, исподлобья уставилась на своего недавнего любовника. Рот приоткрылся от изумления, в глазах сменилось выражение. Он готов был поклясться: перед ним та самая Рита, в постель к которой он спешил по ночам, которую вожделенно обнимал, срывал с нее одежду… Палец подрагивал на спусковом крючке. Женское лицо побелело, глаза смотрели с мольбой.

– Алексей, ты же это несерьезно? – прошептала она дрожащим голосом.

– А что не так? – его начал разбирать какой-то истеричный смех. – Предлагаешь продолжить отношения? Мне бы от прежних отмыться.

– Подожди, Алексей, не надо, давай поговорим, это плохая идея… – Она непроизвольно прижала руки к груди.

– Неправда, отличная идея. – Он надавил на спусковой крючок, потом еще раз. В голову стрелять не стал – женщина все-таки. Рита согнулась пополам, посмотрела с неверием – ведь он не мог этого сделать! Глаза помутнели, ноги подкосились, она упала. Третий выстрел не требовался. Странно, он ничего не чувствовал. Роман был короткий, но страстный… Но он же никому об этом не расскажет? В парабеллуме осталось два патрона. Он избавил от пистолета мертвого Меркушева, сунул себе в карман. Пихнул носком Буланова – тот еще дрожал, но врата ада уже разверзались. В помещение вбежал охранник в сером комбинезоне, получив две пули в грудь, рухнул ничком. Алексей нагнулся, забрал МП‐40. Он сидел, ожидая, что будет дальше, прислушивался. Больше никто на его жизнь пока не посягал. За пределами пещеры гудели генераторы. Очевидно, охранник проходил неподалеку. Остальные из-за шума ничего не слышали.

– Борис Михайлович, вставайте, нужно уходить… – Он подбежал к Корбину. Тот тяжело дышал, пытаясь взгромоздиться на колени. Вскрикнул от боли, упал, ударившись виском. Алексей схватил его под мышки, но тот не мог стоять, заваливался. Тащить эту тяжесть в нынешнем состоянии было нереально.

– Оставьте, Алексей Владимирович, не глупите, Меркушев мне, кажется, ногу сломал. Перестарался, скотина…

Пришлось опустить. Майор сидел, прислонившись к стене, и отдувался. Поднял голову, пробормотал:

– Все в порядке, капитан, действуйте сами. Надеюсь, вам удастся вырваться. Не думайте про меня. Все, что случилось в последнее время… вам это сойдет с рук, вы человек пришлый, сделали свою работу… Мне – не сойдет, в любом случае будут жесткие оргвыводы. Так что не берите в голову, посижу, отдохну…

– Я выступлю в вашу защиту, Борис Михайлович, не волнуйтесь. Постараюсь выбраться, привести помощь. Вы ложитесь, не сидите. Если кто-то войдет, притворяйтесь мертвым. Проверять не будут, здесь уже хватает мертвяков. Прорвемся, товарищ майор.

Он забрал у охранника запасные магазины и оставил помещение. Гул усилился – немудрено, что никто не слышал выстрелы. Подземные лабиринты переплетались, мерцал свет. Алексей пытался вспомнить, как его тащили, но память работала отрывочно. Верное направление он все же выбрал, добежал до конца коридора, присел на корточки. Впереди был машинный зал, оттуда доносились голоса.

– Следите за уровнем масла! – визжал знакомый голос. – Больше не заливать! Хватит! Уберите эти канистры с моих глаз!

Господин Сикорский? Вы и вправду инженер? До причала оставалось несколько коридоров, мостик. Там наверняка столпотворение. Слева обозначился темный проход, туда Хабаров и устремился, надеясь на обходную дорогу. Коридор был короткий и темный. За ним открылась галерея. Люди в комбинезонах таскали ящики – волокли по полу, исчезали в недрах прохода. Левее был еще один коридор, там, кажется, никого. Он должен был преодолеть эти проклятые двадцать метров! Двое с контейнером исчезли в коридоре, двое других снимали с верхнего яруса тяжелый ящик, по сторонам не смотрели. Алексей бежал на цыпочках, сгибаясь в три погибели, влетел в коридор и прижался к стене, обливаясь потом.

– Ты что, Шварц? – донесся отдаленный голос. – Черную кошку увидел?

– Да нет, – фыркнул товарищ. – Почудилось. Словно пробежал кто-то.

– Но не черная кошка? – уточнил первый и засмеялся.