Черная тропа

Снайпер меняет позицию. Огибает дом, заглядывает в большие окна столовой, осматривает помещение. Всего один охранник, стоящий у стены. Остальные гости — неподвижные мишени. Он сообщает по своей гарнитуре, что путь свободен.

Эстер Каллис отключает главный рубильник на щитке. Быстрыми движениями выкручивает три предохранителя для трех входящих фаз и швыряет их под полку, стоящую неподалеку. Слышит, как они катятся по полу и замирают. Полная темнота.

Девушка задерживает дыхание. Ноги прекрасно знают дорогу вверх по лестнице. Ей не нужно зрение. Она бежит по черной тропе. А пока ноги сами находят ее, она живет в другом мире. Это можно было бы назвать воспоминаниями, но это происходит сейчас. Снова. События в настоящем, как и в прошлом.

Она стоит с матерью у края скалы. Поздняя весна. На земле остались лишь отдельные пятна снега. В воздухе — птичьи голоса. Солнце припекает им спины. Они расстегнули свои кофты и смотрят вниз на ручей. От талой воды он широко разлился, течение бурное. Самка оленя заходит в воду и переплывает на другую сторону ручья. Выйдя на сушу, она начинает призывать своего олененка. Она зовет и зовет, и, в конце концов, он тоже отваживается шагнуть в воду. Но течение слишком сильное. Олененку не доплыть до другого берега. Эстер и мать видят, как его уносит течением. Тут олениха снова кидается в воду и плывет вслед за своим олененком. Она плавает вокруг него, поддерживает на плаву своим телом, толкает против течения, и они плывут бок о бок. Течение быстрое, шея оленихи вытянута над поверхностью воды. Она вся как крик о помощи. Когда они добираются до другой стороны, она гребет на одном месте, поддерживая олененка, чтобы он мог выбраться на берег. И вот, наконец, оба стоят на твердой почве на другой стороне ручья.

Эстер и мать стоят неподвижно, глядя им вслед. Их переполняет восхищение мужеством оленихи, ее сильной привязанностью к своему чаду. И еще — доверием олененка, который боялся, но все же бросился в воду. Не проронив ни слова, они с матерью пускаются в обратный путь.

Эстер идет следом за матерью. Старается делать большие шаги, чтобы ее ступни попадали точно в следы материнских ног.

Маури Каллис спрашивает гостей, чего бы им хотелось к кофе. Герхарт Снейерс желает себе коньяк, Хайнрих Кох и Пауль Ласкер тоже. Виктор Иннитзер пьет кальвадос, а генерал Гельмут Стифф предпочитает виски. Односолодовый виски.

Маури Каллис говорит жене, чтобы она оставалась сидеть, и сам берет на себя обязанность налить гостям напитки.

— Я заменю свечи, — говорит Эбба и уносит на кухню канделябр. Она слегка раздражена нерасторопностью приглашенных официантов — разве они не замечают, что свечи уже почти догорели?

В столовой стоит охранник, человек Герхарта Снейерса. Поднявшись и проходя мимо него, Маури отмечает про себя, как незаметно тот выполняет свою работу. Маури даже не задумался над тем, что тот простоял у стены в течение всего ужина. Поэтому все выглядит почти комично, когда охранник вдруг падает, потянув за собой настенное украшение шестнадцатого века. Маури успевает вспомнить про мальчика, который упал в обморок во время торжественного шествия, когда сам он учился в третьем классе. В ту же секунду до его сознания доносится звук расколотого стекла. А затем — двое мужчин в дверях и странные хлопки пуль.

И тут весь свет гаснет. В темноте слышны дикие крики боли Пауля Ласкера. И еще кто-то кричит и вдруг резко замолкает. Пальба прекращается, и через пару секунд появляется свет карманного фонарика, ищущий в темноте расползающихся людей, которые изо всех сил стараются укрыться от этого луча.

Генерал Гельмут Стифф схватил оружие мертвого охранника и стреляет в сторону света, кто-то падает на пол, и луч света гаснет.

В столовой абсолютно черно. Маури понимает, что лежит на полу. Когда он пытается встать, ему это не удается. Одна рука в чем-то мокром, рубашка тоже мокрая.

«Я ранен в живот», — думает Маури. Но потом до него доходит, что он просто облит виски. Поскольку он ничего не видит, звуки разрастаются в сознании. Слышно, как женщины на кухне кричат от страха, потом опять треск автоматной очереди, и становится тихо. Маури думает: «Эбба» — и еще о том, что надо любой ценой выбраться отсюда, и это его единственная мысль.

Он слышит, как убийцы дергают туда-сюда рубильники на электрощитке, но ничего не происходит. В Регле полное затемнение.

Пауль Ласкер продолжает кричать. Под столом кто-то из гостей сталкивается друг с другом. Речь идет о секундах, прежде чем черные фигуры вернутся в столовую.

Маури ранен в бедро. Но при помощи рук он может ползком передвигаться по полу. Столовая и гостиная расположены по одной оси, и поскольку деревянный бар соответствует изразцовой печи, Маури понимает, что находится рядом с дверью, ведущей в гостиную. Он переползает через порог туда, где гости должны были выпить кофе. Когда он проползает еще два метра, силы кончаются.

И тут кто-то осторожно кладет руку ему на спину. Он слышит, как Эстер шепчет в ухо:

— Тише, если хочешь жить.