Чёрная Вдова, или Королева Смерти (СИ)

— Я же так мало знаю теперь о клане. Почти весь состав сменился. Расскажи еще. Кто еще в свите?

— Джейн и Алек. Они близнецы. Одаренные и опасные вампиры. Джейн причиняет взглядом боль, ты видела ее дар в действии на поле, — Дидима кивнула, — Алек же, выпуская из рук черный дым, полностью может парализовать любое существо. Также в свите состоит Феликс — наш громила. От природы ему дана величайшая сила. Он с легкостью может оторвать голову даже очень сильному вампиру, — сестра Правителя превратилась в уши, — Челси — наша гордость. С помощью ее дара мы удерживаем некоторые вампиров в нашем клане, она эмпат, влияет на эмоции, может внушать любовь, преданность, ненависть, равнодушие…

Они все очень опасные вампиры, если честно. Но…на самом деле они являются семьей, они преданы клану просто так, что не может не радовать.

Также в нашем клане есть Хайди, ты ее видела, Ди. Хайди — стройная брюнетка, на поле была в красном платье, — Дидима кивнула, показав этим, что вспомнила вампиршу, — Хайди обеспечивает нам еду.

— Как? — Дидима удивилась. В ее время еще не было тех самых трапез.

— Она ведет экскурсии в этом замке для туристов, приезжающих посмотреть на Вольтерру, с помощью своей обворожительной внешности заманивает их в тронный зал, а там…ты сама понимаешь…- Аро взглянул на Дидиму.

— Так жестоко…- вампирша ахнула.

— Не очень. Нагайна говорила про какое-то заклинание, которое она наложила на наш клан. Суть в том, что все люди, которым не посчастливилось попасть в наш замок имеют за собой какие-то тяжкие грехи, либо являются преступниками. Убивая их, мы становимся санитарами людского общества. Занимаемся благим делом, — Аро ухмыльнулся.

— Как Нагайна сделала это? Аро…расскажи мне о ней? — Дидима посмотрела на брата, с лица которого ушла улыбка, он помрачнел, взгляд его был обращен куда-то вдаль, он не смотрел в сторону сестры. Ему было больно. И Дидима заметила это. Он молчал. Наверное, впервые в жизни он не знал, что сказать. Он опустил голову и глубоко вздохнул, хотя воздух ему был не нужен. На него опять хлынули воспоминания, связанные с ней. «Я хочу, чтобы воспоминания, связанные со мной, были светлыми», — так Нагайна сказала ему в палисаднике. О, да. Это так. Все эти воспоминания он берег в своей, как он думал, умершей душе как зеницу ока. Он вспомнил и их с Нагайной первую, вернее, вторую встречу в тронном зале, ее тогда еще зеленые глаза, как на следующий день он любовался ею в палисаднике, как потом он ее обратил. Он вспомнил то ужасное чувство, которое испытал, когда понял, что Нагайна мертва. Он вспомнил, как тогда спас ее. Он вспомнил, как целовал ее пухлые мягкие губы. Аро прикрыл глаза… Воспоминаний было слишком много. Аро не знал, что происходит с ним. Вернее знал, но так отчаянно пытался это скрывать от всех и даже от самого себя. Он просто любил ее. Он любил Нагайну.

Дидима поняла, что с братом что-то не так. Она легонько взяла его за руку и тихо сказала:

— Аро, все хорошо?

Она вывела его из этого транса воспоминаний. Он резко поднял глаза и шепотом произнес:

— Прости, я отвлекся. Я…

— Аро, я поняла.

— Что ты поняла?

— Нагайна много значит для тебя. Я это увидела еще на поле.

— Это так заметно? — спросил он.

— Да. Это заметно для тех, кто хорошо тебя знает.

Аро опустил глаза:

— Я так и знал, что не смогу что-то скрыть от тебя, Ди, — он посмотрел на свои руки. Он был в растерянности. Дидима сказала:

— Расскажи мне все, брат. Ты же знаешь, что можешь мне доверять.

Он посмотрел на нее и, превозмогая боль воспоминаний, начал рассказывать…

***

Сульпицию мучила мигрень. Но как? Она же вампир! Ни разу у нее не было такого в ее вампирской сущности. Эта головная боль пугала Королеву. Но больше всего ее пугал тот факт, что ей везде мерещилась Нагайна. Сульпиция безумно ликовала, узнав об отсутствии Нагайны в замке после битвы, но сейчас ей казалось, что ведьма вернулась и поселилась в ее голове. Она часто слышала ее голос, который часто переходил на змеиное шипение. Сульпиция редко разбирала слова, лишь некоторые доходили до ее слуха: «Смерть. Расправа. Уничтожу. Тварь.» Все это смешивалось в какофонию безумных голосов и криков и разрывалось, как атомная бомба, в голове Сульпиции.

Королева стала слаба, кровь больше не насыщала ее так, как насыщала раньше. Мир казался серым и угрюмым. Ей становилось плохо. Ей становилось страшно…

Нагайна же злорадствовала. План работает: Сульпиция потихоньку сходит с ума. Ведьма изощренно мучила Королеву, и ее веселила растерянность жены Аро.

« Ты отплатишь. Ты мне отплатишь», — о, эти слова, которые придавали сил Нагайне, нещадно забирая их Сульпиции.