Черная ведьма желает познакомиться

– Картер сейчас с крыши рухнет! – принялась я трясти прикипевшие за долгие годы оконные створки. Фрамуги слиплись и не открывались. Брент-младший поджимал ноги, пытаясь не сорваться вниз.

– Куда? – Когда я принялась открывать соседнее окно, схватила меня за шлейф Мэри и попыталась оттащить в глубь комнаты. – Жених не может видеть невесту в свадебном платье до обряда! Это плохая примета!

– Мэри, ты в своем уме?! – рявкнула я, гремя старыми шпингалетами на окнах. – Жених, до обряда упавший со второго этажа, вот это плохая примета! Настолько плохая, что мы вместо свадьбы будем похороны собирать!

Рама поддалась, в гостиную ворвался запах сухой травы и лай собак из псарни.

– Мэри, отпустите мой шлейф и велите лакеям бежать на крышу! – распорядилась я и, высунувшись из окна, прикрикнула: – Картер, держись!

– Спаси меня! – заорал он в ответ. – Руки слабеют!

Он цеплялся за дождевой желоб и безрезультатно пытался подтянуть корпус к крыше. Не придумав ничего толкового, я пробормотала магический приказ, щелкнула пальцами, и руки жениха, словно просмоленные, намертво прилипли к же- лобу.

Внизу появился Уильям. Как по покойнику запричитала Эбби, вылетевшая на улицу со скоростью заколдованной сороки. Дородные мужики растянули плотное одеяло. На крыше тоже закопошился народ. Под ногами слуг начала крошиться черепица, и мне в лицо посыпались мелкие осколки, еле успела прикрыться.

– Картер, прыгай! – крикнул снизу Уильям. – Мы тебя поймаем.

Вот тут случилась неловкость. Прилипший к желобу парень выброситься вниз естественным путем и по собственному желанию просто не мог.

– Не могу! – заорал он в ответ, размахивая ногами. – Меня ведьма к крыше прилепила!

Глядя на меня снизу вверх, Уильям развел руками, мол, сейчас же верни все, как было! Чтобы отлепить Картера от желоба, было необходимо прикосновение.

– Проклятье! Вы меня саму в гроб вгоните! – процедила я, втискиваясь обратно в комнату, и вот тогда-то раздался угрожающий треск.

Старый желоб не выдержал веса парня и сломался, а бедняга с куском черепичины в руках ухнул вниз, аккурат на натянутое покрывало. Народ хрюкнул, не веря, что спас молодого хозяина, а тот подскочил еще разок и, перелетев через край, воткнулся носом в травку. Во дворе, в доме, на крыше, и подозреваю, что во всей округе воцарилась гробовая тишина. Челядь с ужасом уставились на недвижимого парня.

– Картер, ты ведь живой? – сверху прикрикнула я.

– Ведьма… ненавижу! – Он перевернулся на спину.

Переодевать свадебный наряд было некогда. Естественно, первый, с кем мы столкнулись, когда вместе с Мэри направлялись в гостевое крыло, оказался пастор Грегори. При виде надвигавшейся на него невесты в ветхом платье, он осенил себя божественным знамением и громко (видимо, для смелости) провозгласил:

– Изыди, мертвая невеста!

– Расслабьтесь, святой отец, это всего лишь я. Мертвые предпочитают шарахаться по ночам, – заставляя пастора вжаться в стену, пронеслась мимо я. – Это я вам как дочь профессионального некроманта заявляю.

– Простите, пастор, – пробормотала Мэри за моей спиной. – Вы неловко наступили… это не коврик, а шлейф платья.

Когда я вломилась в спальню к Картеру, то обнаружила жениха уложенным в кровать, болезненно стонущим, и с ногой, упокоенной на горе маленьких подушек. Экономка протиснулась рядышком, но едва увидела бледного лицом молодого хозяина, то залилась слезами.

– Мэри, я только что выставил из комнаты рыдающую Эбби и поступлю точно так же с тобой! – раздраженно фыркнул он. – Чего вы по мне плачете, как по покойнику!

– Но ваша нога… – проблеяла она, вытирая глаза краем фартука.

– Лучше спроси, что с моими руками! – раздраженно потряс он намертво прилипшим к пальцам куском замусоленного желоба и тут обратил внимание на меня. – Проклятье, что на тебе надето?

– Платье, – пропыхтела я, как раз собрав кружевной хвост в беспорядочную охапку. – Венчальное.

– А я говорила, что плохая примета жениху видеть свадебный наряд до свадьбы, – запричитала экономка. – Попомните мои слова!

– Мэри, он уже сломал ногу, куда уж хуже? – фыркнула я. – Кстати, какой лысый демон тебя потащил на крышу?

– Лысая демонесса, – отозвался он и объявил с большим пафосом: – Я полез на крышу за Дороти! Пытался спасти ее от самой большой ошибки в жизни.

– Дороти ловила воробьев, чтобы не умереть от голодной смерти? – уточнила я.

– Она пыталась мне изменить!

Кашлянув, я покосилась на экономку, замершую с ужасно странной миной. Видимо, она начинала подозревать у любимчика сотрясение мозга.

– Ты ничего не путаешь? Дороти – кошка, – осторожно напомнила я.

– Вот именно! – плаксиво поддакнул он. – И эта кошка нашла себе какую-то рыжую, откормленную скотину, наглую и еще проворную, как таракан! Ты бы его хвост видела! Вот такой…