Черная ведьма желает познакомиться

Я думала, что Дороти стоило надеть ошейник и водить на поводке у ноги. Однако даже крайние меры не остановят гулящую кошку, если она решит обзавестись потомством. А наша милая невеста, похоже, жаждала заиметь парочку мяукающих наследников с рыжим пушком и лысыми хвостами. Стоило представить уродцев, как меня саму передернуло, мало что черная ведьма и уродливых существ насмотрелась во время учебы.

– Кстати… – Разоблачившийся Уильям тоже принялся выжимать рубашку (клянусь, я даже не покосилась в сторону его отличного пресса… ну, может, на секундочку… правда, в темноте все равно почти ничего не разглядела, кроме белесого пятна… проклятое паршивое зрение). – Ты говорила, кто купается, тот и раздевается?

– Прокляну, – моментально уловила я тонкий намек.

– Да я так… – усмехнулся он. – Вспомнилось.

– Если мы все трое будем голыми, то красивый ритуал станет напоминать безобразный шабаш.

– Серьезно? – оживился Картер.

– Я приличная ведьма и в подобных глупостях участия не принимаю, – отбрила я. – Раздевайся шустрее!

– Светлая Богиня, как на приеме у мужского лекаря, – сквозь зубы пробормотал Картер.

После некоторых препирательств кольца братья все-таки сняли и даже согласились закопать в земле, как требовал закон нейтрализации магических артефактов. Брент-младший трясся от холода в ручье, взлохмаченная голова торчала точно по центру лунной дорожки.

Присев у самой кромки воды, я окунула пальцы в ледяной поток, прикрыла глаза и начала читать заклинание. Сложным оно не было, разве что с течением уплывала не только болезнь, но и ведьмовская сила. Сначала фразы вылетали быстро, слово за словом. Утекала магия, и читать заговор становилось сложнее, точно каждый звук превратился в тяжелый камень, а мне приходилось их забрасывать в ручей.

Вместе с последним «повелеваю» в груди закончился воздух. Тяжело дыша, я открыла глаза. Вода, ивы, берег, камни – все светилось от беспорядочно мерцавших магических огней. Наверняка издали казалось, будто над ручьем поднималось марево. Из глубины на меня таращился изумленный жених, поблескивая зелеными от переизбытка темной магии глазами.

– Погаснуть! – щелкнула я пальцами, и ручей погрузился в кромешную темноту. – Картер, выходи! Только осторожно, кость еще хрупкая.

Кое-как я выпрямилась, а потом вокруг все закружилось, завертелось, и у меня подогнулись колени. Удивительно, но свалилась я не на холодный берег, а на руки Уильяма, похоже, стоявшего рядом.

– Эльза, что случилось? – выдохнул он. И почему становилось так тепло, когда он прижимал меня к груди?

– Что случилось? Жаба до обморока душит! – пробормотала я. – Столько сил потратить – и совершенно бесплатно…

Тут-то меня и покинуло сознание. К сожалению, даже в карьере черных ведьм обязательно случался один очень паршивый ритуал. Интересно, если бы я была в сухом платье, то вышло бы ловчее?

Глава 6 Пастор Грегори и силы зла

Не знаю, что именно происходило в замке Нортон и почему рядом со мной беспрерывно звучали голоса темных прислужников, но своими разговорами паршивцы окончательно спугнули сон.

– Заткнитесь, сволочи! – голос скрипел, как несмазанные шестерни. В комнате мгновенно воцарилась пронзительная тишина.

Затекшее тело ныло. Никогда не любила спать на спине, но, похоже, всю ночь так и проспала. Сладко, до хруста в позвонках, потянулась. Широко зевнула, подвывая, как похмельный мужик. Поскребла шею, почесала нос и наконец пожелала открыть глаза…

Сверху вниз на меня с перекошенными от ужаса физиономиями таращилось не меньше десятка человек. Спросонья я не сразу их сумела узнать. Были здесь оба брата Брента, их дядька с пастором Грегори, Мэри с Эбигейл и какие-то странные личности, не иначе как душеприказчики. Рядом с кроватью оцепенел знакомый доктор Перри с ланцетом в трясущихся руках.

– Что делаете? – тихо спросила я, осознавая, что нахожусь вовсе не в родовом замке, а на юге королевства, в поместье Кросфильд, где абсолютно все, даже паршивая лысая кошка, бесят меня до красного марева в глазах.

– Ничего! – Эскулап спрятал ланцет за спину.

– Проснулась… – пробормотала экономка. – Сама…

– И долго я спала? – обратилась я к Уильяму, стоявшему в стороне от остальных жильцов особняка.

– Почти двое суток, – пояснил он.

– Как ты себя чувствуешь, милая? – уточнил Флинт, но от меня не укрылось, что к кровати дядька не приближался, предпочтя проявлять заботу на расстоянии трех шагов.

– Как и положено человеку, проспавшему больше восьми часов. Голодной. – В подтверждение в животе раздалась злобная, настойчивая трель. – Очень голодной.

– Это в ней злой дух сидит! – с фанатичным видом, достойным священника кросфильдского прихода, провозгласил пастор Грегори и издалека осенил меня знамением светлой Богини.