Черная Весна

– И вы идите, – сказал он нам. – Стыдобища! Нет чтобы как полагается, кинжалом или шпагой управиться с этими негодяями, как и подобает людям нашего сословия.

– Так не было ни того, ни другого, – расстроенно объяснил ему Гарольд. – И еще оковы на запястьях мешали. Чудо, что вообще отбились.

На этом, собственно, для нас аудиенция и закончилась. Монброн, а вслед за ним и я, снова изобразили поклоны (причем мне практически удалось сорвать овацию), и откланялись.

У входа нас ждал все тот же Франциск, который сразу радостно сообщил:

– Уже все знаю и буду на площади непременно. Гарольд, уверен, что тебя оправдают.

– Быстро же у вас разносятся новости, – изумился я. – Ты подслушивал, что ли?

– Только то, что вы друг Монброна, останавливает меня от вызова на поединок, – непритворно обиделся юноша. – Как даже подумать про такое можно?

– Не обижайся, – попросил его Гарольд. – Мы очень вымотаны. И потом, мой друг из Лесного Края, у них там более простые нравы.

– А, понятно, – с сочувствием глянул на меня Франциск. – Тогда я вас извиняю.

– Благодарствую, – шаркнул ногой я. – И прошу прощения, если вас нечаянно обидел.

– Можно снова на «ты», – опять повеселел юноша. – Да все просто. Дерье, когда вышел из залы, сначала велел мне вас сопроводить до Палат Раздумий, а после еще встретил Монику ле Фан, свою любовницу, ну и, конечно же, рассказал ей последние новости. А уж она…

– Известная всему двору болтунья, – закончил за него Монброн. – Эраст, можешь быть уверен, что и часа не пройдет, как про то, что завтра состоится королевский суд над нами, узнает весь дворец. А до заката и весь город. Франциск, ставки уже делают?

– Разумеется, – хохотнул юноша. – В основном на то, как быстро ты прикончишь своего дядюшку. В поединке между вами никто не сомневается. Да и справедливо это, все же знают, что он на руку нечист. И в смерти твоего отца от естественных причин все крепко сомневались.

– А чего тогда разбирательство по этому поводу не устроили? – спросил у него я. – Если все знали, все сомневались. Почему?

– Дела Монбронов – это дела Монбронов, – неожиданно серьезно ответил Франциск. – Если никто из его дома не пришел к королю, не потребовал выяснить правду, значит, все происходит так, как должно. Не знаю, как у вас в Лесном Краю подобные вопросы решают, а у нас свой нос в чужие дела совать не принято. Могут его отрезать. В прямом смысле.

И Гарольд кивком подтвердил его слова, чиркнув ладонью по основанию носа.

В некоторой логике ему не откажешь. Да и если напрямоту, то я бы и сам в подобной ситуации поступил именно так. В смысле – не в свое дело не полез бы.

Палаты Раздумий оказались в другом крыле дворца. Даже не крыле, это я неверно выразился. Дворец короля Эдуарда состоял из нескольких зданий, соединенных между собой эдакими крытыми мостами, из которых открывался вид то на море, то на город. Очень необычно и красиво, доложу я вам.

– Ну все, – сказал Франциск, когда мы приблизились к черной с позолотой двери, около которой переминались с ноги на ногу два мордатых стражника. – Вам туда, а я обратно. Господа, удачи вам завтра!

– Спасибо, – поблагодарил его я. – И еще раз – извини, если обидел.

Франциск широко улыбнулся, сообщил стражникам, что король велел нас разместить в Палатах, и куда-то помчался со скоростью ветра. Он, похоже, медленно вообще ходить не умел.

– Проходите, – буркнул один из стражников, распахивая перед нами двери. – Вон в третью слева комнату заселяйтесь, она вам и отведена. Уже приходили, про вас предупреждали.

Сами по себе Палаты Раздумий были не так уж и велики. Десяток дверей в не очень длинном коридоре – вот и все. Ну и отхожее место в самом его конце.

– Интересно, а много тут вообще сейчас народу обитает? – спросил я у Гарольда, подходя к двери.

– Пойди у стражников уточни, – посоветовал он мне. – Может, они тебе и ответят. Мне вот лично все равно.

Я подумал и решил, что мне тоже.

За дверью оказалась довольно просторная комната с широкими окнами без каких-либо решеток, с круглым столом посередине, парой на вид довольно удобных кресел и двумя широкими низкими кроватями. В принципе, все, что нужно для жизни, здесь было.

Даже более того. Стол был заставлен разнообразными кушаньями, а в его центре стояло полдюжины бутылок вина, причем, несомненно, очень неплохого. Я точно знаю – в таких запыленных бутылках всегда отменный напиток плещется.

– О нас позаботились, – заметил Гарольд, подходя к столу. – Ты смотри, чего тут только нет. И паштеты, и оленина, и даже зажаренный поросенок. Пир горой.

– Вопрос только один – кто это о нас так позаботился? – сглотнул слюну я. – Если друг – то хорошо. А если нет, то это не пир горой, это начало поминальной трапезы. Лично я к этому всему не притронусь.

– Я бы поел, – признался Гарольд. – Нет, не этой еды, а вообще.

– Тоже не отказался бы перекусить, – зевнул я. – Но, если честно, то спать хочется больше, чем есть. Я сейчас и на пустой желудок сутки проспать смогу. Вот прямо с ног валюсь.