Черная весна

— Вот потому я сейчас думаю: может, все-таки надо было его задушить? — Монброн подошел к своей кровати, взял с нее шелковый шнурок и проверил его на разрыв. — Выдержал бы. А то имелись у меня сомнения.

— Ты только потому его не убил? — уточнил я. — Из-за сомнений в крепости шнурка?

— Да нет. — Гарольд сел в одно из кресел. — Если бы дело было только в этом. Да и руками, если что, можно шею свернуть, это несложно. Просто я так и не решил для себя, в какой ипостаси от него будет больше вреда — в живой или мертвой. Я и сейчас этого не знаю. То ли надо было эту гадину удавить, пока она не ужалила, то ли нет.

— О том же самом думал, — признался я. — И тоже не знаю правильного ответа. Но одно мне предельно ясно — труп его мы спрятать не смогли бы. Ну не под кровать же его запихивать? И еще — ладно бы речь шла лишь о том, что потом за это ответим только мы. Тут ведь и королю вашему перепадет от ордена, а он на самом деле славный малый. Не хотелось бы навлечь на него вражду с этими ребятами.

— «Славный малый», — фыркнул Гарольд. — Фон Рут, ты все-таки о монархе говоришь, имей к нему почтение. Тут не Лесной край.

— Но я же прав?

— Прав, прав. Ладно, в любом случае все уже случилось так, как случилось. — Монброн взял со стола бутылку, из которой наливал себе Форсез. — Но одно полезное дело этот полоумный для нас сделал. Вот это вино точно не отравлено. Он его пил и не умер.

— Жизни во мне нет, — скорчив страшную рожу, захрипел я, изобразив Виктора, и продолжил уже своим обычным голосом: — Если он мертв, то ему яд всяко не повредит.

— Он безумен, — укоризненно глянул на меня Монброн и начал разливать вино по бокалам. — В остальном он не отличается от тебя и меня.

— Сомнительное сравнение, — не согласился я. — Мы с тобой не самые лучшие люди, это да, но тут ты перегнул палку. Скотиной он был еще до того, как стал уродливым полуидиотом.

— Завтра, если нам повезет, я убью своего дядю и буду смотреть на то, как ты заколешь моего брата, — парировал Монброн. — Причем последнее я сам попросил тебя сделать, а ты не отказался. Ну и как, сильно мы с ним разнимся? Он, по крайней мере, не скрывает того, что хочет нас убить. Хотя, конечно, сволочь Форсез редкая, это да. Так ты выпьешь?

И он жестом показал на бокалы, в которых лучилась рубиновая терпкая влага.

— А если это медленно действующий яд? — с сомнением произнес я.

— Исключено, — покачал головой Гарольд. — Если бы нас задумали отравить, то яд был бы быстрый, это наверняка. У короля есть маги в услужении, и они, если надо, нас бы не пустили за Грань, если бы мы умерли не сразу. Медленный яд, если ты забыл, обладает рядом побочных признаков, которые мы различим без труда. Так что только мгновенность — это единственный шанс на успех.

Этот довод меня убедил, я сел во второе кресло и взял бокал.

— Все-таки поражаюсь, до каких пределов безумия может человека довести злоба. Твое здоровье. — Монброн отпил из бокала. — Хорошее вино. Вот прямо хорошее.

— Злоба, помноженная на сумасшествие, — поправил его я. — Твое здоровье!

— Знаешь, а я думаю, что он не просто так тут оказался, — еще раз отпив вина, сказал Гарольд. — В Силистрии.

— Только не говори, что его сюда отправили по нашу душу, — попросил его я. — Это будет перебор.

— Нет, конечно, — засмеялся мой друг. — Он ведь сам сказал, что его послали на край света, чтобы он пришел в себя. Ну или что-то в этом роде. Полагаю, что его сюда фактически сослали. Силистрия всегда была не слишком интересна ордену Истины. Здесь нет резиденций конклавов магов, здесь вообще никогда ничего привлекающего их внимания не происходило. У нас даже в Век смуты ни одной серьезной резни не случилось. Тут люди просто живут, радуются солнцу, ловят рыбу, делают вино. Вот его сюда и отправили. А что с ним таким еще делать? Явно же свихнулся человек, пользы от него ни на грош. Но и за двери не выкинешь, все знают — орден Истины никогда не избавляется от тех, кто ему служит или служил, даже от калек и стариков. Что, кстати, можно поставить им в заслугу, это достойно уважения.

— А знаешь, может, и так, — помолчав, согласился с ним я. — И тогда, выходит, наша встреча — это просто совпадение высшего порядка.

— Ну прямо уж высшего, — усмехнулся Гарольд. — Ты еще про божественное вмешательство скажи. Просто совпадение.

Мы еще немного посидели молча, допили бутылку вина, с тоской посмотрели на подернувшуюся жирной пленкой жареную хрюшку, по очереди посетили отхожее место, да и разошлись по кроватям досматривать сны.

— А может, надо было все-таки его… — услышал я слова Гарольда, засыпая.

— Может, и надо, — подтвердил я.

Ну или мне показалось, что я это сказал.

Самое забавное — мы чуть не прозевали королевский суд. Серьезно. Накопившаяся усталость дала о себе знать, и мы разоспались не на шутку.

— Вставайте, барон, — кто-то потряс меня за плечо. — Вставайте! Вам уже надо отправляться на Судную площадь! Эраст!

— А? — прохрипел я, не желая открывать глаза. — Чего? Дайте поспать!