Чёрная Вуаль

Эдда смутилась и вновь поглядела украдкой по сторонам. Затем она посмотрела мне прямо в глаза и взяла мою руку. Она нежно провела грубыми пальцами по тыльной стороне моей ладони и произнесла:

– Хорошего вам дня, юный сэр. Завтра я отказа не приму, вы покушаете, а не то обижусь. Хорошо?

– Обещаю, милая Эдда.

Домоправительница отпустила мою руку, оглядела меня с ног до головы и продолжила:

– Вы сегодня красивы как никогда, жаль в таком виде вас не застали Нотиннесы. Вы же помните? Вы обещали их пригласить.

– Помню и приглашу.

Эдда несколько раз кивнула и резко ахнула:

– У меня же работы полный дом, а я вас задерживаю. Поспешите, не удивлюсь, если такой красивый юноша вернется домой не один.

– Все может быть, – улыбнулся я.

Эдда вернулась к своим обязанностям, а я проводил её взглядом. С каждым днём я все больше привязывался к этой женщине. К сожалению, между Мастерсонами и прислугой огромная пропасть, и мне никогда не назвать её во всеуслышание своей приёмной матерью… но она ею была. Её прикосновение к моей ладони было заботливее любого жеста всех благородных матерей в мире, этого никому не понять, ведь у каждого – своя мать, и не всегда родная. У меня была Эдда, моя милая Эдда.

Экипаж прибыл вовремя, я устроился в нём весьма удобно и вновь погрузился в беспокойное ожидание. Дорога была ровной, как и было обещано, но оттого хуже. Я ждал тряски, любого неудобства, лишь бы отвадить от себя раздражительное переживание, но никак – кучер и в правду оказался мастером своего дела.

Началась улица Уолхорм, я был близок к цели. До встречи остались считанные минуты. Мой лоб покрылся испариной, а это плохо. Не хотелось бы мне предстать перед Нотиннесами в виде перепуганного мальчишки, которого будто бы застали за каким-то мелким проступком. Белым платком в нагрудном кармане я воспользоваться не мог – это было бы оскорблением моих чувств. Вместо этого я взял с сиденья подушку и вытер о неё лицо. Дело низкое, но никто не видел, а значит, Коул Мастерсон не был уличён в дурных манерах.

Открылись ворота, мы уже на месте. Я выглянул на улицу и увидел широкий двор семейного имения Нотиннесов. В этой части города я бывал только в детстве, сам я сюда никогда не приходил. Эта часть города была не так красива, к тому же здесь много дорог, а в них для меня нет ничего приятного, одна лишь пыль, да шум копыт и скрип колёс, а иной раз ругань кучеров. Ничего необычного, скорее заурядная серая обыденность.

Экипаж остановился, но дома Нотиннесов я так и не разглядел, лишь услышал, как кучер спрыгнул, направился к двери и открыл её. Внутрь проник прохладный, приятный ветерок. Мне стоило поторапливаться, иначе мой лоб вновь покроется испариной, а сердце начнёт колотиться от волнения. Я даже диву даюсь, как ещё не свалился в обморок.

Сделав глубокий вдох и резко выдохнув, я вышел из кареты, после чего застыл на месте. Перед трёхэтажным гигантом с восхитительной архитектурой стояли две прелестные дамы из рода Нотиннесов. Я двинулся прямо к ним. Беспокойство как рукой сняло, ведь я переживал только об этой встрече, а теперь, когда меня встречает улыбка Лавьен, на душе сразу стало легче, и мой разум вкупе с телом, как будто следовали собственным решениям, несмотря на мою волю, подталкивая меня на встречу со своей судьбой.

Пока я уверенно шёл вперед, меня не отпускала мысль об удивительных сторонах человеческой природы. Только что я был готов рассыпаться как старая и проржавевшая металлическая рухлядь, потому что меня переполняло волнение, но стоило мне увидеть перед собой Лавьен, как вся тревога моментально исчезла. Отчего же я так переживал? Не знаю! Скорее всего именно так чувствует себя по-настоящему влюблённый человек.

Я остановился прямо перед миссис Нотиннес и оказался поражён. Это была совсем другая женщина, далеко не та, что посетила меня в начале недели. Она пылала красотой и жизнью, и будто бы выглядела моложе на десяток лет. Платье подчёркивало её стройную фигуру, которой навряд ли сыщешь у благородных матерей нашего города. Неужели ко мне она действительно явилась под грозным наказом мужа, отягощённая собственными переживаниями? Только сейчас я понял, что в день их визита, только Лавьен была подготовлена для выхода, сама же миссис Нотиннес, как будто бы не успела заняться своим внешним видом. А её страх мне не угодить? Все это не больше, чем мои домыслы, но это и в правду странно.

– Мистер Мастерсон, – кивнула мне миссис Нотиннес в знак приветствия и протянула руку.

Я поцеловал тыльную сторону ладони, так отец всегда велел мне приветствовать дам.

– Миссис Нотиннес, я рад наконец посетить ваш дом. Давно не бывал в этой части города и позвольте мне выразить своё восхищение. Имение поражает своей красотой. Определенно, этот дом – архитектурный самородок Уолхорм-стрит.