Черная заря

— Ваша комната номер тринадцать, — сказала она, возвращая ему документы.

— А другого номера нет? — шутя спросил Андрей.

Женщина спокойно, не поднимая на него глаз и не меняя тембра голоса, ответила:

— Нет. У нас не номера, а койко-места, ваше за номером «один».

— Ясно. Ну, давайте ключ, — Андрей протянул руку.

— Ключ в комнате. Там уже живут. Если будете уходить последним, ключ мне сдадите, — так же монотонно ответила она.

— А буфет у вас тут есть?

— Есть, на первом этаже. Но спиртного там нет.

— Понятно, а еда в нем есть?

— Есть. — Она посмотрела на него, потом тихо сказала: — Там за углом, в квартале отсюда, небольшой базар. Рядом с ним столовая, хорошая. Только, — она приложила палец к губам, — буфет план не выполняет.

— Спасибо вам огромное. — Андрей улыбнулся ей и пошел в номер на второй этаж.

Дверь оказалась незапертой и была немного приоткрыта. Изнутри доносились мужские голоса. Он вошел в большую комнату с высоким потолком, под которым клубился табачный дым. В комнате стояли в ряд шесть кроватей. На спинках кроватей висели бирки с номерами. Кровать с первым номером находилась с краю у стены.

На кровати за номером «два» под простыней спал человек. На вешалке висела его форма с погонами капитана военно-воздушных сил. Рядом с кроватью на полу стояла пустая бутылка из-под пива. На тумбочке в скомканной газете горкой лежали остатки воблы.

Две кровати были пусты. На пятой и шестой сидели военные в тельняшках. Между кроватями на двух табуретках была постелена газета, на которой стояла бутылка водки и лежала закуска.

Увидев вошедшего, один из них оживленно, уже нетвердым голосом воскликнул:

— О! Здорово, пехота! — И, подняв руку, приветственно помахал Андрею.

Андрей, также подняв согнутую в локте руку, в тон ответил:

— Здорово, десантура!

— Давай к нам! — махнул рукой второй.

— Спасибо, мужики, мне бы сначала вымыться, я с поезда, — сказал Андрей.

— Ну, давай, душ по коридору направо!

Расположившись и оставив вещи, Андрей направился в душ. Он долго и с удовольствием мылся, стоя под сильной струей прохладной воды, словно пытаясь смыть не только пот и пыль дороги, но и усталость, перемешанную с какой-то необъяснимой душевной тревогой, внезапно охватившей его. Он не мог понять происхождения этого чувства, решив наконец, что это просто реакция на усталость и смену обстановки.

Войдя в комнату, он, к своему удивлению, обнаружил обратную картину — двое десантников, повалившись на койки, спали крепким сном, а ранее спавший сосед бодрствовал, сидя на кровати. Пивной бутылки у кровати и воблы на тумбочке уже не было.

Увидев Андрея, он поднялся. Это был высокий рыжеволосый кудрявый парень с крупными чертами лица и веснушчатым носом. Слегка потянувшись, он сказал:

— Здорово, я Сергей.

Андрей пожал протянутую руку и тоже представился.

Сергей посмотрел в сторону мирно спящих десантников и сочувственно промолвил:

— Из Афгана. Четвертые сутки в отпуск уехать не могут. Вроде бы на завтра билеты достали. А ты сюда надолго? — он кивнул на койку.

— Не знаю, завтра в комендатуре станет известно.

Сергей снова кивнул головой и спросил:

— Туда?

— Туда. А ты? — в свою очередь поинтересовался Андрей.

— Нет, я был в командировке, тут рядом. Я вертолетчик, техник. Теперь еду назад в часть, на Урал. У меня через два с половиной часа поезд, так что уже собираюсь.

— А я пойду пройдусь, заодно чего-нибудь перекушу, — ответил Андрей.

Надев форму и пожелав счастливой дороги, он вышел из комнаты.

Жара спадала. Улица покрылась тенью домов, за которыми скрывалось уже не такое яркое солнце. Посмотрев на часы, Андрей быстро зашагал, в надежде поскорее дойти до кафе.

С аппетитом съев картошку с бараниной, пару салатов и выпив компот, он, удовлетворенный, вышел на улицу и не спеша пошел в сторону базара.

Базар, несмотря на вечер, был оживленным. Андрей, ранее не бывавший на Востоке, но слышавший об изобилии восточных базаров, просто ходил между торговыми рядами, с любопытством и восхищением глядя на разнообразие фруктов, ягод, дынь, арбузов и всякой зелени. Громкая непонятная речь местных жителей, преимущественно мужчин, облаченных в халаты и тюбетейки, торгующих всем этим съедобным великолепием, услаждала слух и вызывала страстное желание поторговаться и непременно что-нибудь купить.

Пожилой узбек махнул Андрею рукой, приглашая к прилавку, не в силах перекричать более молодых соседей:

— Подходи, сынок. Что желаешь? Дыня, арбуз, персик, слива, виноград, инжир, урюк? Выбирай.

Андрей, желающий всего, но осознающий, что в результате поедания этого многообразия он завтра может оказаться не в комендатуре, а на горшке, озадаченно смотрел на продавца.

— Возьми дыню, сынок. Хорошая, спелая дыня. Виноград возьми, сладкий. — Старик быстро достал нож и отрезал кусок дыни, предназначенный на пробу. — Кушай! Просто сахар дыня! Дешево тебе отдам, сынок. У меня младший сын тоже в армии служит. Сержант. Танкист. Военным всегда дешевле отдаю.

Дыня и правда была очень сладкая и душистая. Во рту расползался маслянистый нектар.