Черная земля

Декер перевел взгляд влево. Обращалась к нему та самая дама, любительница фруктов. Она была стройная и подтянутая, под тканью тесной блузки прорисовывались хорошо проработанные трицепсы. На безымянном пальце у нее было обручальное кольцо, и еще одно позолоченное колечко на мизинце. Светло-каштановые волосы свисали до самых плеч. В ушах — нефритовые серьги в виде миниатюрных буддистских храмов. Тонкие рельефные черты лица, довольно привлекательная, глаза светло-голубые…

— Почему вы так решили? — спросил Декер.

— Меня зовут Лиз Соверн. Мой муж, Уолт, недавно делал вскрытие вашей жертве. Он сказал мне, что вы в городе.

— Но, опять-таки, как вы определили в такой толпе, что я — это я?

— Он сказал: «Ищи парня лет сорока пяти, который выглядит как бывший нападающий лайнмен из НФЛ»[16].

— Такое описание подходит примерно к десяти присутствующим здесь парням, если не больше.

— Вы не дали мне закончить. Еще он сказал, что вы задумчивый, интеллигентный, с трудно читаемым лицом. А это явно не подходит к любому из тех десяти или больше парней, на которых вы наверняка ссылаетесь. Их так же легко прочитать, как книгу доктора Сьюза[17].

Декер протянул ей руку.

— Амос Декер.

— Сейчас это имя уже нечасто услышишь, — заметила Соверн, пожимая ее.

— Муж рассказывал вам подробности дела?

— Никаких секретов он не выдал, если вы об этом. Но я управляю делами погребальной конторы, так что практически постоянно нахожусь там. И будьте уверены: что бы я ни могла услышать, дальше меня это не пойдет.

Декер отпил пива и обозрел стоящего не у дел механического быка.

— Что это с ним за история? Думал, что он должен быть популярен у этой публики. К нему должна очередь стоять.

— Так и было. Но он оказался слишком популярен.

— В каком это смысле?

— Дело дошло до проблем юридической ответственности. Сажаете на эту штуку нефтяника, тот ломает себе ногу, руку или шею, и вы получаете один судебный иск от него или его родственников, и еще один — от компании, которой он отчаянно нужен в поле. Полагаю, что выламывать его из пола слишком дорого, так что теперь люди просто кидаются в него пивными банками и бутылками время от времени.

Стоило ей это сказать, как какой-то здорово пьяный молодой человек в стетсоне размахнулся и швырнул пивной бутылкой в быка. Та врезалась в крепкую шкуру механического чудовища и разлетелась на мелкие осколки, которые присоединились к горке прочего мусора. Парень, воздев руку с растопыренными пальцами, влепил ею по пятерням своих приятелей.

— Каждый вечер все это убирают, а на следующий вечер все по-прежнему. Но лучше уж пусть они выпускают пар на нем, чем на чьих-нибудь физиономиях… Управление гневом, только в стиле Северной Дакоты.

Декер кивнул.

— Так что, вы знали жертву?

— Нет. Но я в курсе, чем занимался Джо Келли.

— А его вы хорошо знаете?

— Достаточно хорошо. Лондон сейчас на подъеме, но так было не всегда. Все друг друга знали. Все изменилось с этой нефтегазодобычей. Теперь у нас народ откуда угодно, даже из других стран. По-моему, на прошлой неделе я слышала в продовольственном магазине русскую речь. — Сделав небольшую паузу, Соверн добавила: — Но так было не всегда. Во время последнего спада нам едва не пришлось закрыть наше предприятие

— Наверняка ведь люди по-прежнему умирали, пусть даже если хорошие времена остались позади…

— О, еще как умирали! Некоторые и от своей собственной руки — от отчаяния из-за потери всего. Только вот у их родственников не было денег, чтобы оплачивать наши услуги. Они предлагали бартер и все такое, и мы делали всё что могли, но нам и самим надо было оплачивать счета. К счастью, мы выстояли, и теперь все опять наладилось. На данный момент. Кто знает, что произойдет завтра? — Она огляделась по сторонам. — Ваша напарница не с вами? Уолт сказал мне, что с вами приехала коллега.

— Она предпочла остаться в отеле.

— Ждете еще агентов?

Декер отпил пива и ничего не ответил. Кэролайн Доусон теперь уже практически обвилась вокруг Бейкера, используя его как шест для эротических танцев.

— Вы знаете этих людей? — спросила Соверн, бросив взгляд в ту же сторону.

— Типа да.

— Есть уже какие-то зацепки?

— Я не могу вдаваться в подробности.

— Насколько я понимаю, что нет.

Декер сосредоточился на ней.

— Есть у вас какие-то мысли насчет того, кто мог такое сделать?

— У меня? — переспросила она, хотя вид у нее был не особо удивленный. — Ну, могу вам сказать, что у нас тут и вправду случаются насильственные преступления. Но все не так плохо, как во время последнего бума. Раньше мы брали всех парней без разбору, всяких перекати-поле с проблемным прошлым, ищущих быстрых денег, и они к нам понаехали, а потом двинулись дальше. Сейчас мы по-прежнему набираем людей с туманным прошлым, но при этом стало и больше семейных. Люди пускают корни. Они хотят жить в хорошем, безопасном месте.

— Чувствую, что за этим скрывается какое-то «но».

Она чопорно улыбнулась.

— Но у нас есть и места вроде этого, куда молодые, а особенно холостые ребята приходят тратить свои деньги и выпускать пар. И иногда все кончается не лучшим образом.