Черная женщина

- Любезный братец! Я хотела было наедине сообщить тебе о предмете весьма для меня важном, но теперь решилась говорить при всех (взглянув значительно на Хвалынского). Подкрепляемая правилами религии и добродетели, я не боюсь толков, но, уважая в себе достоинство женщины и матери, должна стараться избегать их. Итак, объявляю тебе, что я решилась вступить в брак. (При этих словах фон Драк встал и почтительно поклонился всей компании.) Пусть свет судит по наружному блеску и минутной славе: я насладилась всеми его благами и не нашла в них удовлетворения истинным моим чувствам и мыслям. Есть достоинства, которыми затмеваются все фальшивые блестки развратного и недостойного света. Есть люди, которые под скромною наружностью скрывают необыкновенные достоинства и одними добродетелями своими заставляют молчать злобу, клевету и зависть. Есть наслаждения душевные, которые превыше всех тщетных удовольствий в вихре светской жизни. Я нашла себе друга, нашла отца моим детям и решилась соединить с ним навеки судьбу свою. Вот мой жених!

Она произнесла последние слова с напряжением всех сил своих, указала на фон Драка, залилась слезами и закрыла глаза платком.

Все остолбенели. Князь не знал, что делать. Хвалынский тоже. Фон Драк глядел на всех с вопросительною миною. Старушка княгиня нюхала табак и смотрела на моську.

Князь прервал утомительное молчание:

- Не могу не одобрить вашего выбора, сестрица, - сказал он в величайшем замешательстве. - Я сам всегда уважал Ивана Егоровича за его честность, исправность по службе, уважение к старшим, за его... - Князь остановился, не зная, чем кончить. - Но маменька, - сказал он, - как маменька думает? Скажите, маменька, что вы думаете?

- Никто как бог! - отвечала княгиня со вздохом и умильным взглядом в передний угол комнаты.

- А сам Иван Егорович? - спросил князь, более и более смущавшийся.

- Он! - вскричала Алевтина. - Он, эта добродетельная душа, он открыл мне свои чувства, он уже давно... - При этих словах фон Драк бросился пред нею на колени и, подняв руки, вскричал: "Владычица души моей!"

Алевтина, видно боясь дальнейшего объяснения, сильно притиснула его ртом к корсету, то есть прижала к сердцу нежной невесты, но Хвалынский довершил начатое и прошептал на ухо изумленному князю:

- Познай, колико я тобою страстен!

Познай, колико я несчастен,

Став пленник красоты твоей!

Засим пошли, как водится, поздравления, лобзания, слезы. Хвалынский восхищался комическою сценою, но князь был очень огорчен странным поступком Алевтины: не знал, чему приписать мгновенное воспаление пламенной страсти в умной женщине к деревянному капитану, и поспешил с другом своим выбраться из дому. Карета еще не приезжала, и они пошли пешком.

IV

Дорогою Хвалынский дал полную волю смеху, который так долго удерживал в границах.

- Ай да жених! Ай да супруг! И гордая генерал-поручица, покоренная любовною страстью, выходит замуж за капитана! Превосходительство и благородие! О любовь! Любовь! Какие штуки ты творишь на свете!

- Тебе смешно, - сказал князь, - а мне так очень больно! Алевтина, умная, расчетливая, гордая Алевтина, выбрала этого болвана! И так скоро, так неожиданно! Непонятно и крайне обидно!

- А тебе что до этого за дело? - спросил Хвалынский. - Ведь она тебе почти совершенно чужая. Твой отец женился на ее матери - что это за родство?

- Конечно, не близкое, - сказал князь, - но у меня другой родни нет. К тому же я свято чту волю покойника батюшки: он назначил Алевтину и детей ее наследниками моего имения, если б я не имел своих. Это утверждено законным порядком. Но я и без его завещания поступил бы не иначе. Покойника ее мужа уважал я искренно. Сергей Борисович был человек простой, необразованный, можно сказать, дикий, но имел доброе сердце, был честен и любил меня, как родного. Я обязан воздать тем же его детям. И поверишь ли, иногда закрадывается в душу мою странная мысль, что я отнюдь не должен жениться - для исполнения воли моего отца?

- Вот это вздор! - сказал Хвалынский. - Покойный Элимов никогда не решился бы на такую жертву для чужих детей.