Черная звезда на счастье

Все еще умирая от смеха, Асхелека пошла с ним в зал, но только внутри поняла свою ошибку. Каждый, кто случайно встречался глазами с ней или с командиром, сначала застывал в удивлении, а потом бросался к Тхорну с поздравлениями. Асхелека даже не знала, рада или нет тому, что на нее обращают мало внимания, но потом поняла, что скорее рада. Ей вообще захотелось куда-нибудь исчезнуть из зала, но потом Тхорну все же удалось всех успокоить, и ей понравилось наблюдать за тренировкой, которая на этот раз превратилась в череду спаррингов.

Асхелеку тронуло, что на этот раз Тхорн обращался заметно осторожнее с каждым членом команды — очевидно, из-за того, что многие еще были недолечены. Несколько офицеров даже не могли принимать участие в тренировке и просто сидели, наблюдая, как и она. Некоторые из них носили поддерживающие повязки из-за переломов. У других, вероятно, травмы были внутренними. И все равно она зажмуривала глаза каждый раз, когда кто-то получал более-менее сильный удар.

Но наблюдая за движениями мужа, Асхелека в какой-то момент поняла, что думает не о тренировке, а о вчерашней ночи. Когда Тхорн повернул голову, бросив укоризненный взгляд, она вспыхнула, но тут же хихикнула в кулачок. Потому что в его лице появилось что-то такое, что выдавало и его ход мыслей, далекий от борьбы с одним из младших офицеров, который перед ним находился.

Когда в следующую секунду Тхорн пропустил мощный удар ногой в корпус и отлетел на несколько метров, Асхелека невольно вскрикнула, и весь зал погрузился в мертвую тишину. Ошеломленно замер даже молодой офицер, который умудрился выступить на тренировке так удачно, и она поняла, что раньше подобного просто не случалось. Командир, правда, не упал, но, видимо, и того факта, что кому-то удалось его достать ударом, да еще таким сильным, все окружающим хватало для того, чтобы замереть с открытыми ртами.

Когда Тхорн разогнулся, и стало ясно, что травм у него нет, по залу пронесся тихий выдох. Юноша, имени которого Асхелека не знала, сначала покраснел, потом побледнел, с опаской глядя на командира, от которого, очевидно, ожидал получить ответный удар. Но Тхорн подошел к нему лишь для того, чтобы хлопнуть по плечу и похвалить.

— Вот так. Учитесь, — бросил он остальным, забрал Асхелеку и вышел из зала.

Закрыв за ними дверь в каюту, Тхорн поднял ее и поцеловал. Асхелека прижалась к нему, но он уже опускал ее на пол, с сожалением мягко отталкивая:

— Нет, не сейчас. Тебе будет больно.

— Подожди, — попросила она, когда он сделал шаг по направлению к душу, и Тхорн повернулся. Стоя перед ним, Асхелека едва доставала макушкой до уровня его груди. Она подняла подбородок, заглянув в его глаза, а потом задрала край свободной спортивной рубашки и поцеловала прямо в каменные мышцы пресса — так, чтобы почувствовать вкус его соленого пота.

Из его горла вырвался стон — он смотрел на нее сверху вниз сквозь прикрытые ресницы, а его руки беспомощно сжались на ее волосах, слегка оттягивая голову назад:

— Хеле. Прекрати.

— Я просто хотела тебя поцеловать, — невинно моргнула она и хихикнула, услышав скрип его зубов. Но когда она хотела шагнуть в сторону, Тхорн сгреб ее обеими руками и вновь поднял.

— Ты за это поплатишься. Только чуть позже, — прошептал он ей на ухо так, что его горячее дыхание всколыхнуло волосы и послало озноб вдоль позвоночника, затем опустил на пол и легким шлепком подтолкнул к двери, широко распахнув ее:

— А теперь кыш из моей каюты.

— Пффф, — сказала Асхелека, высоко подняла голову и вышла, сияя от счастья.

Цесин.

— Так мы что, остаемся на Шаггитерре? — изумленно спросила Микея, выслушав его до конца. Профессор наклонил голову, глядя на свою красавицу-жену. Ее свежее, только умытое с утра лицо было само любопытство, но в эмоциях хватало и тревоги.

— Я не хотел бы принимать это решение, не посоветовавшись с тобой. Если ты не согласишься, маленькая, мы вернемся.

— Но я все еще осужденная. Если «Черная звезда» остается здесь…

— Тхорн сказал, что тебя помилуют. Не знаю, как, но… ты же знаешь — у него нет пре-сезара, так что…

— О, дьявол, — выдохнула Микея, широко раскрывая глаза. — Я совсем об этом забыла. Он же под прямой опекой Величайшего.

— А ты думала, как Ариадна здесь оказалась? — со смехом спросил эс-Эммар.

Микея вскочила и уперла руки в бока:

— Так ты… ты все это знал и мне не сказал!

— Я думал, это очевидно, — развеселившись еще больше, заметил Цесин.

— А… э… о… — в эмоциях его жены отражалась такая гамма чувств, что он в результате расхохотался. Но Микея даже не обиделась — настолько была поглощена своими умозаключениями.

— Так получается… Сезар и не планировал ее наказывать… а мы? Нас тоже специально сюда отправили?

— Просто подобрали подходящих учителей, — пожал плечами Цесин, кивая. — Ты разве чувствуешь себя заключенной?

— Нет, — покачала головой Микея, телепатически улыбаясь ему. — Надо же. Какая я дура.

— Ты не дура. Ты гораздо лучше разбираешься в людях и их чувствах, чем я.

— И много болтаю.

— Мне нравится тебя слушать.

— Но я болтаю ерунду.

— Ну, тогда я просто любуюсь твоей грудью.