Черняев 1984

А Генеральный посетил «Серп и Молот». ТУ и газеты заполнены этим. Речь опять же хорошая. Но смотреть, как было дело, - горько. Задыхается, астма, да и мыслей-то своих нет, общение натянутое, ритуальное, бодряческое - это видно даже с экрана. Там рабочий класс дай боже, по-ленински интеллигентный - но я бы на их месте не удержался бы от внутренней иронии по поводу этой дежурной «кобедни». Но речь правильная.

3 мая 84 г.

Сегодня докатывали материалы к завтрашнему совещанию редакторов коммунистических газет. Съехались более 80 со всего света. Б.Н. все добавляет, все правит, стараясь угодить и не промахнуться. Хочется ему поспокойнее сказать о Китае (в связи с визитом Рейгана), да Рахманин не велит; ругает его, а делает «применительно к Рахманину». При этом произносит такие слова, как «государственный интерес», который «тот» не хочет ни понять, ни признать, и все гнет свое, влево. А раз так - ты же Секретарь ЦК, обуздай Рахманина, раз он вредит государству!

6 мая 84 г.

Вчера закончилась встреча коммунистической и революционно-демократической печати - эрзац Совещание коммунистических и рабочих партий. Но в общем, кажется, приехавшим это было нужно и даже интересно. Скучают по общению. Все довольны. Мне пришлось отдуваться за всех замов, так как Загладин на Программной даче, Карэн в больнице, остальные, если и появлялись, то ходили вокруг да около, особенно Шапошников

- демонстрировал свою близость к Пономареву и вообще начальственную повадку.

Афанасьев (редактор «Правды») - косноязычен, но и простодушен, ему почему-то приписывают даже безбожное коверкание имен, названий партий и газет. Поразительное явление для академика, на уровне колхозника перед ТУ.

Был в заключение фуршет: ходил я от одной группы к другой и произносил всякие красивые слова: венгр, люксембуржец, датчанин, все латиноамериканцы скопом, японский социалист и проч. А днем встречался с Чейтером (“Могшпд 81аг”). Игры продолжаются!

9 мая 84 г.

День Победы. Ходили с фронтовым другом Колей Варламовым по улицам. Дошли до Новодевичьего монастыря, но туда не пускают. Он что-то скис и мы вернулись на Кропоткинскую, стали пить и сплетничать. Он много знает о Генеральном, лет 15 работал у него под началом, когда тот был зав. Общим отделом ЦК, открывал к нему дверь, по Колькиному выражению, коленкой. Главное, что запомнил: это не Суслов, у этого на первом плане - личное, семейное. И чтоб положили потом за Мавзолеем.

Болезнь (у Генсека) пустяшная. Астма, осложнение после воспаления легких году в 1974-75. Больше ничем не болел. Когда был секретарем в Пензе - славился на всю область, как пьяница и бабник. Тщеславен. Недаром же ездит по городу с помпой, до которой даже Брежнев не дошел, и количество мальчиков вокруг ЦК увеличилось в 10 раз. И (почти в тех же выражениях, что Пономарев вчера) - быстро входит во вкус встреч с иностранцами. В эти дни принимает испанского короля. (А Загладин мне хвалился, что они попробовали новую форму памятки - обозначение вопросов на карточке. Без всякого текста и прочих всяких выдуманных оборотов речи. Получилось. Даже по ТУ показали: они с королем сидят не друг против друга за бюрократическим столом, а в креслах поодаль друг от друга. В такой позе не станешь зачитывать памятку, уткнувшись в бумажку! Слава богу, если так. У Андропова это хорошо получалось).

Умен и хитер. Пока осторожничает, но попозже и Громыку приструнит (это мне понравилось). Будет делать свою политику.