Черняев 1988

И выдал ему, спокойно, уверенно и глубоко. В ударе был. Он вообще теперь очень уверенно чувствует себя в беседах. И всегда придумывает неожиданные ходы («непредсказуемый Генсек», шутит он). Выдал за последние речи Рейгана, из которых следует, что, «мил (Америке) все равно не будешь». И чем больше популярность Горбачева в мире, тем менее способны будут Рейган и К⁰ воспринимать «новое мышление», т.е. (не то, что согласиться) исходить из того, что никакой коммунистической агрессии и экспансии (из Москвы) нет, не будет и не может быть объективно.

Добрынин, заведуя Международным отделом ЦК, продолжает быть «послом». Мне это накладно. Потому, что при подготовке материалов для М.С. ни от МИД’а, ни от Отдела - никакой помощи. То, что они поставляют - не более, чем справки или тривиальности. Идей, даже оригинальных оборотов мысли - как правило - нуль. Если только - не по линии Брутенца.

Впрочем, у М.С. своих идей полно. Тем не менее, при его нечеловеческих перегрузках на внутренних делах, хотелось бы «угадывать» для него, напоминать о самом главном для той или иной внешней оказии - и для бесед, и для документов, постановлений, и при подготовке обсуждений на ПБ. Кажется, пока это удается.

Удаются и сообщения по итогам его бесед. Ему нравится, потому что мне легко улавливать «дух» - я знаю, как он, действительно, думает и по большей части - то, что он хотел бы выдать на публику. Сходный у нас и «стиль» письма - без воды, без нужняка, без холостых ходов.

Это он мне доверяет целиком. Хотя, иногда проверяет. Вот и по итогам Шульца - позвонил уже из машины, по окончании ленинского вечера (22 апреля) - буквально за 20 минут до «Времени» на ТУ и просил зачитать, что я сочинил. Одобрил.

Впрочем, тут я выработал совершенно новую манеру - по сравнению с Александровым при нем же, не только при Брежневе и Черненко: писать эти сообщения о беседах по факту (а не заранее в МИД’овском стиле) и с использованием не только мыслей, но и выражений, «словечек» М.С.

И как-то все признали, что это взамен пресс-конференций, которые приняты после встреч на высоком уровне на Западе и которые дают собеседники М.С. здесь - в пресс-доме на Зубовской или в самолете... Словом, это наша оценка встреч и то, что мы хотели бы сказать в данной связи.

Только что позвонил М.С. Захотелось, судя по всему, поговорить. Сижу, говорит, обложенный журналами и статьями. Раиса Максимовна вошла - критикует: что ты сидишь! Какой воздух! Ты ведь без движения весь день, пойдем гулять! Приветы мне...

Но он все таки минут 20 проговорил со мной.

Первая тема - реакция в мире на его беседу с Шульцем. Все бросились защищать : Рейгана. Хорошо, что мы перебросили лидерство с Тэтчер на Рейгана. Там ему место -

\

такому лидерству... А она уже засуетилась, опять просится: дали ей понять. ^!

Я: Естественно. Такой шанс у ней был - «близость с Горбачевым»! Никуда ей не деться. А Рейган пусть отмывается.

М.С. (подхватывает): Все должны помнить, что достоинством мы не поступимся ни при каких обстоятельствах. Да, и знаешь, Анатолий, - они слабину не уважают. Растопчут и разотрут. Им надо время от времени напоминать с кем имеют дело. И ты посмотри, как они (т.е. Шульц, Нитце, Раджуэй) слушали.

Я: Никто не бросился защищать своего президента.

М.С.: Да. Шульц - умный и порядочный. Из Киева передают: не стал искать встреч с диссидентами. С народом общается. Убеждается, что я говорю правду.

А Нитце? Старик...

Я: Мне кажется, им противно самим - таким людям - политиканство, которое царит у них во главе с Рейганом. Но - вынуждены играть в эту с ним игру.

М.С.: Нитце, когда прощались (а М.С. поговорил с каждым в отдельности, когда расставались), говорит мне: Жаль, что я стар и уже не успею делать с Вами дело. Хотя старость - это и мудрость. Много я повидал на своем веку. Со многими пришлось работать. Но с Вами открывается что-то совсем новое. И хочется еще сделать что-то нужное. С Вами - можно.

Раджуэй говорит: Я просто потрясена Вами. Откуда берется этот поток мыслей, это умение все видеть и так, с ходу, далеко глядеть. И так все просто и обезоруживающе.

И посмотри (М.С. - мне), Шеварнадзе мне рассказывает: сидят они - Раджуэй и Бессмертных, «ведет вроде переговоры», и с полуслова все понимают - это так, это рано, это не будем трогать сейчас, отложим. Как два нормальных, здравомыслящих, умных человека. Притирка произошла с этой командой. Когда еще другая-то будет?...

Я: Михаил Сергеевич, я наблюдал за ними во время встречи. Слушая вас, они забывали, что они чиновники... на службе у Рейгана...

М.С.: В общем правильно мы ухватили момент. И это - предупреждение к визиту Рейгана сюда. Остеречь его надо. Пусть знает, что спуску мы не дадим. Достоинство будем блюсти.

Вторая тема: XIX партконференция и вчерашний Секретариат.

Знаешь, говорит, ничего я не набрал от вчерашнего обсуждения. Единственно, кто что-то внес, - Яковлев, Медведев, Лукьянов. Остальные... думают только о своих амбициях и о кресле.

Я: Да и амбиций нет. Нечего нести-то.