Чернила под кожей

Напоминает мне о детстве. О счастливом детстве, где тебя любят и возят путешествовать.

— Я так давно не плавала, — говорю.

Мы переодеваемся в разных кабинках, по соседству. Бабуля выглядит нарядной в своем синем танкини.

— Топ и шорты, — говорит. — Мне нравится, потому что в старости не хочется показывать всем свое тело.

Я улыбаюсь ей и говорю, что она выглядит чудесно. Кажется, не вру. Она дотрагивается до моего плеча и говорит, что я «чудеснейшая девочка», и, кажется, почти что хочет извиниться. Под бледной тонкой кожей вижу вены. Красивые и нежные цвета. Так много нужно человеку, чтобы просто жить, столько вещей работают в наших организмах. Каждый наш кусочек — это искусство, наша плоть и наше «я». Голова болит, если подумать, как много людей в мире. Порой мне страшно, а порою нет.

Коричневая пташка. Воробей. Что-то легкое и в перьях, надежда на плече.

Выбираю дорожку и плыву, кролем, руки вертятся по кругу, голова повернута, чтобы глотать воздух. Бабуля быстрая, но я моложе и быстрее. Раздумываю над ее предложением помочь мне с колледжем. Я знаю, что она как бы откупается от своей вины, но я лучше сотру ее вину, чем папину. Он, конечно, не чувствует вины, но все же.

Я думаю о том, чтобы уехать. Я думаю о своих рисунках.

Резинка шапочки впивается мне в лоб. Я плаваю вперед-назад, вперед-назад, пока все мысли не исчезают. Забитый нос пульсирует. Вперед-назад, вперед-назад, потом хватаюсь крепко за край бассейна и вдыхаю воздух, будто он еда, а я умираю с голоду.

А если передумаешь, то вот какое дело. Это совсем не навсегда. Татуировки можно снять, их можно выжечь. Процесс болезненный и дорогой. Но сделать это можно. Взять часть себя, пожечь и поработать, пока ее не станет. Воспоминание о боли. Просто шрам.

Она собирает волосы рукой, густые, белые и длинные. Перекидывает их через плечо. Я протираю ее кожу. Передо мной растягивается полотно. Я улыбаюсь. Я готова.