Чернила (СИ)

— Поведала она следующее: в поселке нет воды. Совсем. Никакой. Бедствие, говорит, барышня, самое настоящее. У нее внучка беременная, девка молодая совсем, психует и паникует, в обморок, говорит, даже падала от жары…

Анфиса передернула плечами и скривилась.

— Не обращай внимания, — пояснил Вася, — это у нее на слово «беременность» такая реакция.

Зуля с любопытством посмотрела на нее, но расспрашивать не стала.

— Вот тетка и говорит: приезжай, значит, деточка, я знаю, кто виноват. Самый главный, говорит, виноват, — торжествующе заключила Зуля.

— Ой, да брось, — отмахнулась Заваркина, — неужто на нашего усатого господина бочку покатишь?

Зуля пожала плечами и улыбнулась.

— Я на вашу помощь рассчитывала, — призналась она, — я туда завтра еду.

— Вот я так и знал, — ткнул в нее пальцем Вася, — год о нас не вспоминала, а как помощь понадобилась, ты тут как тут!

— У него это больная тема, — Анфиса улыбнулась и похлопала брата по плечу, — ему кажется, что его все используют. Ему в голову не приходит, что к нему без повода уже прийти в гости или позвонить поболтать неловко и как-то страшновато.

Вася за прошедший год набрал килограмм пятнадцать мышечной массы и обзавелся суровым выражением лица.

— Ой, да ладно, — он как-то по-детски кокетливо махнул рукой и побрел открывать шампанское.

— Я могу поехать с тобой, — сказала Заваркина, — мне совсем нечем заняться.

— Твоя обязанность сидеть дома и жарить мне котлеты, женщина, — заявил Заваркин, залихватски хлопнув пробкой от шампанского. Сладко пахнущая желтоватая жижа потекла в заботливо подставленные бокалы-«флейты».

— Вот и сижу в плену у неблагодарного брата, — притворно вздохнула Анфиса.

— Зато смотри, как здорово вы живете, — Зульфия повертела головой и даже посмотрела вверх. Над стойкой она увидела подвешенные за ножки хрустальные бокалы всех сортов.

— Мы много пьем, — усмехнулась Анфиса, уловив ее взгляд.

— Ей и правда скучно, — сказал Вася, зачем-то выдавливая лайм себе в бокал.

Анфиса кивнула. Зуля поедала виноград из большой вазы и разглядывала хозяев дома.

— У меня вообще-то есть идея как ее развеселить… — протянул Вася.

— Я не буду сниматься голой! — отрезала Анфиса. Зуля прыснула.

— А за пять шоколадок? — рассмеялся Вася. Его сестра отрицательно покачала головой. — А за это?

Он нагнулся и достал из черного непрозрачного пакета, что валялся весь вечер у его ног, прямоугольную коробку и легким движением отправил ее по скользкой стойке. Зульфия, увидев то, что написано на крышке, ахнула.

— Вот сучонок! — протянула Анфиса и открыла коробку, — это же «пигаль». Классика.

В коробке лежали очень изящные и дорогие туфли: черные, лакированные, на тонкой 120-миллимитровой шпильке и с красной подошвой. Анфиса достала одну из них, надела на ногу и залюбовалась, склонив голову, точь-в-точь как Зульфия, которая даже забыла про бокал, который держала в руках. Тоненькая струйка потекла из него на стойку, образуя липкую лужицу.

Анфиса надела вторую и метнулась к зеркальному шкафу: туфли были безупречны сами по себе, а в сочетании с ее классическими подвернутыми джинсами с прорезью на коленке, безразмерной футболкой и короткой стрижкой смотрелись еще и безумно стильно. Она отодвинула дверцу шкафа и достала кожаную куртку в металлических заклепках.

— Ну, прям модЕль, — завистливо сказала Зульфия и спросила у Васи, — а у тебя еще таких нету?

Тот засмеялся и отрицательно покачал головой.

— Я, конечно, проститутка, — сказала Заваркина восхищенно, — но я приду завтра в пять.

— Идет, — ухмыльнулся Вася и отпил из своего бокала глоток победителя.

— Прихвати с собой завтра фотоаппарат, — вдруг ляпнула Зуля. Она ни на секунду не забывала, зачем пришла.

Вася ткнул в нее пальцем и скорчил зверскую рожу.

— Я знаю, что злоупотребляю, — заныла Зульфия, — но мне правда надо…

— А чего ты вдруг взялась сама копаться в водоканальных делах? — рассеянно спросила Анфиса, поглаживая лакированную кожу, украшающую ее ступни, — у тебя подчиненные же есть… Или они еще не научились грамотно троллить высокопоставленных лиц?

Зуля молчала. Она давно не могла выразить словами то чувство, которое подвигло ее вылезти из редакторского кресла и отправиться в поля.

— Во имя справедливости… — напыщенно начала она. Заваркины скривились.

— Ну, ладно, скажу правду, — вдруг сказала Зуля и опрокинула в себя бокал шампанского, — я хочу большего, чем имею сейчас! Я хочу…

— Можешь не продолжать, — ответила Анфиса, на секунду оторвавшись от созерцания своих ног, — мне понятно.

— Возьми старый «Кэнон», — улыбнулся Вася. Анфиса соскочила с высокого стула и грациозно процокала к стеклянному шкафу, полки которого были уставлены фотокамерами. Она открыла дверцу и присела на корточки, выискивая что-то на нижней полке.

— Брежу этой бабой, — признался Вася вполголоса, наклонившись к Зуле, — тощая, лысая, психованная… Люблю ее страшно.

— Зачем ты ее голой заставляешь сниматься? — так же вполголоса спросила Зуля, стараясь не слишком удивляться столь неожиданному откровению.