Чернила, железо и стекло

– Если бы кто-то из карбонариев приказал убить кого-то из Каза делла Пация, он был бы достаточно мудрым, чтобы держать меня в неведении, – заверила Лео Розалинда. – Я бы не позволила, чтобы в Каза делла Пация произошла такая трагедия.

Лео погрузился в раздумья. Его обуревали смешанные чувства. Розалинда обманывает его? Или карбонарии предали их обоих?

И вдруг его осенило. Он подумал об имени, которое Эльза упомянула, когда листала тетрадь Монтеня.

– Это может быть кто-то из Гарибальди?

Розалинда побледнела и вжалась в парчовую обивку диванчика, как будто слова Лео могли обжечь ее как жар от парового котла.

– Гарибальди? Где ты слышал о нем?

Лео нахмурился, раздумывая над ее реакцией.

– Все очень сложно и запутанно, Розалинда. Похищения, кражи, убийства, диверсия на поезде, а теперь и убийца из карбонариев. В общем, единственная зацепка, которую мы нашли, это имя Гарибальди.

Лео подошел к Розалинде, и она коснулась его щеки, каким-то нехарактерным для нее робким жестом.

Когда она заговорила, ее голос звучал тихо и задумчиво.

– Значит, он вернулся, – пробормотала она. – Вероятно, я должна была спрятать тебя получше.

– Кто? – потребовал он. – О чем ты говоришь?

– Лео… – Розалинда глубоко вздохнула, успокаивая себя. – Венецианское восстание… не все произошло так, как ты думаешь. Твой отец и Арис… они еще живы.

– Что? Как? Почему ты молчала? – крикнул Лео и вцепился в цепочку карманных часов отца, схватив звенья, как спасательный канат. – Я видел их тела своими глазами!

– Нет, Лео. Это были гомункулы – алхимические копии твоих родных.

– Нет! Ты обманываешь меня, Розалинда! Говори правду!

– Пожар должен был уничтожить доказательства, – объяснила она. – Карбонарии провели экспертизу и определили, что тела не являются подлинными человеческими останками. Что бы я ни говорила о нем, твой отец всегда был гениальным алхимиком.

У Лео подкосились ноги. Нет, это невозможно, в такую версию слишком трудно поверить.

Долгие годы он был один в целом мире. Неужели они живы – и все еще вместе!

Значит, у него есть семья?

– Почему ты не сказала мне? Я горевал по ним!

Розалинда с жалостью посмотрела на него.

– Ты полагаешь, было бы легче знать, что они живы, но ведь они… – Она оборвала себя на полуслове.

– Бросили меня? – прошептал он.

– Я приняла решение избавить тебя от лишних страданий, Лео. Попытайся понять, я поступила таким образом, чтобы защитить тебя.

– Я уже не ребенок, Розалинда! Мне не нужно, чтобы ты или кто-то другой оберегали меня! Я способен сам за себя постоять.

– Но ты был… маленьким ребенком, – возразила она. – Когда я должна была рассказать тебе о тщательно продуманном плане твоего отца – за несколько дней или недель до начала беспорядков? Повторяю, Лео, ты был еще ребенком!

Лео заскрипел зубами.

– Я бы, конечно, испытал боль… ну и что? Зато я бы услышал правду!

– Я делала то, что считала лучшим для тебя.

Лео пытался подавить крик, рвущийся из груди, и задал вопрос:

– А как насчет моего младшего брата? Выходит, отец и Арис живы, но…

– Мне неизвестна судьба Паска. Мы обыскали пепелище и то, что осталось от дома в Венеции, но ничего – и никого – так и не обнаружили. – Розалинда перевела дух. – Лео, послушай, твоего отца звали не Рико Трователли – он придумал себе этот псевдоним, чтобы уберечь тебя и твоих братьев и держать свою работу в тайне. Его настоящее имя – Ричиотти. Ричиотти Гарибальди.

Лео округлил глаза.

– Думаю, мне надо присесть.

– Ты уже сидишь.

– О, как кстати. – Он взглянул на деревянные ручки кресла, стоящего возле диванчика. – Когда это случилось?

– Твой покойный дед был генералом Джузеппе Гарибальди, знаменитым народным героем. Должно быть, ты шокирован, Лео.

Лео усмехнулся и покачал головой.

– Ты немного преуменьшаешь, Розалинда. Но чего же хочет отец? Для чего все эти уловки?

– Его цель та же, что и у нас, как и у вашего деда: объединить Италию в единое государство. Раньше он являлся страстным союзником карбонариев, но потом начались некоторые… споры относительно того, как добиться объединения. – Розалинда приложила пальцы к губам и умолкла, после чего заговорила вновь: – Так или иначе, но мы потеряли нескольких опытных карбонариев как раз в дни венецианских беспорядков. Мы считали, что они погибли. Но теперь я думаю, что некоторые из них, возможно, остались в живых и присоединились к твоему отцу, Лео.

Лео уставился в пол и прикрыл глаза ладонями.

Смотря на паркет сквозь паутину пальцев, он глухо пробормотал:

– Почему они бросили меня?

Лишь сейчас он отважился задать самый главный вопрос.

– Лео, дорогой мой, к сожалению, я не могу тебе ответить. Мне остается только догадываться, почему так произошло.

Однако сердце Лео уже знало ответ. Они не взяли его с собой, потому что он оказался для них недостаточно хорош. Он никогда не был хорош для них – ведь он не был эрудитом.

* * *

Силы постепенно возвращались к Эльзе.

Вечером она даже сумела выпить полную чашку ромашкового чая, принесенную не домашним ботом, а девочкой по имени Оливия.