Чернильная кровь

Первым делом Мегги стала искать глазами птичьи гнезда, о которых рассказывала Реза. И правда, они были тут, под зубцами, как будто стены покрылись волдырями. Из отверстий вылетали желтогрудые птички. Как золотые снежинки в солнечном свете, говорила Реза, и именно так оно и было. Небо над головой Мегги словно затянуло золотым вихрем — тоже в честь дня рождения высокородного отрока. В ворота вливалось все больше народу, хотя двор и так уже был полон. Внутри стен, перед конюшнями и хижинами, в которых жили кузнецы, конюшие и другая обслуга замка, были разбиты ларьки. Сегодня, когда герцог пригласил своих подданных отпраздновать с ним день рождения его внука и наследника престола, угощение и выпивка раздавались бесплатно. «Какая щедрость! — насмешливо прошептал бы Мо. — Им будут раздавать бесплатно урожай их полей, плоды их виноградников, выращенные их же руками!» Мо был не большой любитель замков. Но так уж был устроен мир Фенолио. Земля, на которой трудились в поте лица крестьяне, принадлежала герцогу, а значит, ему причиталась и большая часть урожая, и он одевался в шелк и бархат, в то время как его крестьяне ходили в царапавшей кожу дерюге.

Пока они протискивались мимо стражи в воротах, Деспина крепко обвивала худыми ручонками шею Фенолио, но, завидев первого же жонглера, кубарем скатилась с его спины.

Наверху между зубцами стены был натянут канат, и легконогий канатоходец прогуливался по нему увереннее, чем паук по своей серебряной нити. Наряд его был голубее, чем небо над ним, потому что голубой — цвет канатоходцев, это Мегги тоже знала от матери. Ах, если бы Реза была здесь! Между лотков повсюду сновал Пестрый Народ: музыканты, жонглеры, метатели ножей, силачи, укротители, заклинатели змей и шуты. У самой стены Мегги увидела огнеглотателя в черно-красном костюме и на мгновение подумала, что это Сажерук. Но тут он обернулся: на его лице не было шрамов, а улыбка, обращенная к собравшейся вокруг публике, была совсем иной, чем у Сажерука.

«Но он непременно должен быть здесь, если он и вправду вернулся!» — думала Мегги, оглядываясь по сторонам и ища его глазами. И почему она так разочарована? Как будто она не знает. Она хотела увидеть Фарида. А если Сажерука здесь нет, то и Фарида, конечно, искать бесполезно.

— Мегги, пошли! — Деспина выговаривала ее имя с трудом, словно привыкая к необычному звуку.

Она потащила Мегги к лотку со сладкими пирогами, сочившимися медом. Пироги даже в этот день не раздавали бесплатно. Торговец, стоявший за прилавком, мрачно посмотрел на них, но у Фенолио, к счастью, нашлось несколько монет. Когда Деспина снова ухватилась за руку Мегги, ее тонкие пальчики были липкими. Девчушка смотрела на все большими глазами и то и дело застывала на месте, но Фенолио нетерпеливо тащил ее дальше, мимо деревянного помоста, украшенного цветами и вечнозелеными ветками. На нем стояли три высоких кресла с плачущими львами на спинках, а по бокам от каждого из них развевались черные флаги, точно такие же, как на зубцах и башнях замка.

— Интересно, для кого это три кресла? — шепнул Фенолио Мегги. — Жирный Герцог никогда к народу не выходит. Пойдем скорее, мы уже опаздываем.

Он решительным шагом выбрался из суматохи внешнего двора и направился ко второму кольцу стен, окружавшему замок. Ворота, к которым они подошли на этот раз, были не так высоки, как первые, но выглядели не менее неприступными, как и стражники, скрестившие копья при приближении Фенолио.

— Можно подумать, они меня не знают, — раздраженно шепнул он Мегги. — Но каждый раз играют в эту игру. Передайте герцогу, что пришел Фенолио, поэт! — произнес он громко.

Малыши тесно прижались к нему, неотрывно глядя на наконечники копий, словно ожидая увидеть на них следы запекшейся крови.

— Герцог тебя ожидает? — Стражник, задавший вопрос, казался совсем молодым, хотя лицо под шлемом трудно было разглядеть.

— Конечно, — сердито сказал Фенолио. — И если его ожидание затянется, я возложу вину на тебя, Ансельмо. А если тебе снова понадобятся от меня красивые слова, как месяц назад…

Стражник бросил беспокойный взгляд на своего товарища, но тот сделал вид, будто ничего не слышит, увлекшись пляской канатоходца.

— То я заставлю тебя подождать, как ты — меня. Я старый человек, и у меня есть дела поважнее, чем стоять тут навытяжку перед твоим копьем.

Лицо Ансельмо, насколько его можно было рассмотреть под шлемом, стало красным, как кислое вино, которым угощались комедианты. И все же он не убрал копье в сторону.

— Понимаешь, Чернильный Шелкопряд, в замке сейчас гости, — тихо сказал он.

— Гости? Ты о чем?

Но Ансельмо было уже не до старого поэта.

Ворота за его спиной со скрежетом отворились, словно изнывая под собственной тяжестью. Мегги оттащила Деспину в сторону, Фенолио схватил Иво за руку. На внешний двор выехали солдаты, закованные в броню всадники в серебристых плащах такого же цвета, как поножи. Герб, вышитый у них на груди, не был гербом Жирного Герцога. На нем извивалась тонким телом змея, нацелившаяся на добычу, — Мегги сразу узнала герб Змееглава.