Чернильно-Черное Сердце (ЛП)

— Как только проходит час или неделя, он начинает их бесить, — сказала Илса. — Меня бы он вывел из себя. Странно, но я не думаю, что он выведет тебя из себя, если вы когда-нибудь сойдетесь… Что еще ты знаешь об этой женщине, с которой он встречается?

— Только то, что ее зовут Мэделин Курсон-Майлз и она дизайнер ювелирных изделий. Должно быть, она успешна. Шарлотта несколько раз была моделью для ее новой коллекции.

Илса достала из сумки телефон и поискала имя. Робин, которая не была уверена, что хочет видеть результаты, осушила свой второй бокал.

— Нашла ее, — сказала Илса, глядя в свой телефон. — О, ради Бога — посмотри на нее!

Она передала телефон через стол. Робин посмотрела вниз на красивую, сияющую, с уложенными волосами Мэдлин, которая стояла между двумя супермоделями, и все трое держали бокалы с шампанским.

— Разве ты не видишь? — нетерпеливо спросила Илса.

— Вижу что?

— Робин, она выглядит так же, как ты!

Робин начал смеяться.

— Илса…

— Похожа! — сказала Илса, выхватывая свой телефон из рук Робин, чтобы снова рассмотреть фотографию Мэдлин. — Тот же цвет волос, тот же…

— Когда ты видела меня в кожаных брюках и рубашке из серебристого ламе, расстегнутой до пупка?

— Ну, конечно, с рубашкой ты бы не справилась, — сказала Илса. — У тебя слишком большая грудь. Так что Эллакотт — два, Курсон-Майлз — ноль, для начала.

Робин засмеялся сильнее.

— Илса, выпей, пожалуйста, свое шампанское. Я не хочу быть единственной, кто нажимает на кнопку.

Илса колебалась, затем тихо сказала,

— Я не могу. Я беременна.

— Что?..

Робин знала, что Илса и Ник уже много лет пытаются завести ребенка, и что их последняя попытка ЭКО оказалась неудачной.

— Илса, это замечательно! Я думала, ты сказала, что не собираешься больше…?

— Это произошло естественным путем, — сказала Илса, теперь выглядя напряженной. — Но это не продлится долго. Это никогда не длится долго. Три цикла ЭКО, три выкидыша. Все пойдет не так, как надо, как всегда.

— На каком ты сроке?

Почти двенадцать недель.

— Что Ник…?

— Он не знает, — сказала Илса. — Ты единственная, кому я сказала.

— Что?

— Я не могу пережить все это снова, — сказала Илса. — Надежда, а потом конец… Ник не должен страдать.

— Но если почти двенадцать…

— Не надо, — сказала Илса твердо. — Я не могу — Робин, мне сорок. Даже если он останется, с ним может быть что-то не так.

— Так ты не ходила на сканирование или что-то еще?

— Я не смотрю на крошечный извивающийся комочек, который никогда не выживет, какой в этом смысл? Я уже делала это раньше, и это наполовину убило меня… Больше не буду.

— На каком сроке вы были, когда потеряли остальных?

— Восемь недель первому, и десять двум другим. Не смотри на меня так. Только потому, что этот продержался лишние две недели…

— А если ты будешь беременна еще через две недели? Через месяц?

— Ну, тогда… тогда, я полагаю, мне придется сказать Нику, — сказала Илса. Затем, внезапно запаниковав, она сказала: — Не говори…

— Конечно, я не скажу Страйку, за кого ты меня принимаешь?

— Выпей это, — сказала Илса, подталкивая полный стакан к Робин.

Принесли закуски. Когда Робин откусила первый кусочек паштета, Илса сказала:

— Как выглядит этот парень из уголовного розыска, который только что пригласил тебя на свидание?

— Он высокий и, по-моему, довольно симпатичный, но мы говорили об убийстве, так что, знаешь… это было главным в моих мыслях.

— Перезвони ему. Скажи, что хочешь выпить.

— Нет, — твердо сказала Робин. — Он, наверное, думает, что я слабоумная после нашего разговора.

— Как ты собираешься преодолеть “я была только с одним мужчиной”, если не будешь встречаться с другими людьми? Это всего лишь выпивка. Выпивая, ты ничем не рискуешь. Никогда не знаешь, что из этого может получиться.

Робин посмотрела на свою подругу, глаза сузились.

— И я уверена, что заставлять Страйка ревновать — последнее, о чем ты думаешь.

— Ну, — сказала Илса, подмигнув, — я бы не сказала, что это последнее.

Глава 29

Я была добычей ведьмы,

Теперь ты мой враг днем,

Ты пал от страха? Наступает конец

Дню; ты не можешь идти

За мной, куда я пойду…

Жан Ингелоу

Снова один

К десяти часам Страйк, который только что съел жареную картошку, которая была его основным блюдом, когда он не мог придумать, что еще приготовить, лежал на кровати в своей квартире на чердаке, все еще полностью одетый, с расстегнутым ремнем и пуговицей брюк, со свежезажженной сигаретой во рту, тройной порцией его любимого односолодового напитка на маленьком столике рядом с ним и распечатанными заметками Робин о блоге “Перо правосудия” рядом с ним на кровати.