Чернильное сердце

Фенолио следил за их перепалкой озадаченно… и с огромным любопытством.

– А кто его убивает? – спросила Мегги. – Баста?

– А-а, Баста! – Фенолио ухмыльнулся, каждая морщинка на его лице исполнилась самодовольства. – Один из самых лучших мерзавцев, которых я когда-либо придумал. Бешеный пёс, но вовсе не такой опасный, как другой мой отрицательный герой – Каприкорн. Баста за него готов у себя сердце из груди вырвать, но Каприкорн чужд подобных страстей. Он ничего не чувствует, совсем ничего, он не получает удовольствия даже от собственной жестокости. Да, для «Чернильного сердца» я придумал нескольких отрицательных персонажей, в том числе собаку Каприкорна – я назвал её Тень. Но это, разумеется, слишком благозвучное имечко для такого чудовища.

– Тень? – еле слышно повторила Мегги. – Это она убьёт Сажерука?

– Нет-нет. Извини, я совсем забыл про твой вопрос. Когда я начинаю рассказывать о своих героях, мне трудно остановиться… Нет, Сажерука убивает один из людей Каприкорна. Гм, в самом деле, эта сцена мне удалась! У Сажерука есть ручная куница. Подручный Каприкорна хочет её убить, потому что ему нравится убивать маленьких зверюшек. Ну вот, Сажерук вступается за своего мохнатого друга и гибнет вместо него.

Мегги молчала. «Бедный Сажерук, – подумала она. – Бедный, бедный Сажерук». Ни о чём другом думать она теперь не могла.

– Кто же это из людей Каприкорна? – спросила она. – Плосконос? Или Кокерель?

Фенолио посмотрел на неё с восхищением.

– Ну, что-то вроде того… Ты запоминаешь все имена? Я-то их забываю вскоре после того, как придумаю.

– Нет, Мегги, ни тот, ни другой, – сказал Мо. – В книге убийца вообще не назван по имени. Там за Гвином гонится целый отряд молодцов Каприкорна, и один из них наносит удар ножом. Тот, который, может быть, и сейчас поджидает Сажерука.

– Поджидает? – Фенолио изумлённо уставился на Мо.

– Это отвратитительно! – прошептала Мегги. – Я рада, что не стала читать дальше.

– Но что всё это значит? О моей ли книге ты говоришь? – В голосе Фенолио послышалась обида.

– Да, – сказала Мегги. – О вашей книге. – Она вопросительно посмотрела на Мо. – А Каприкорн? Кто убьёт его?

– Никто.

– Никто?

Мегги посмотрела на Фенолио с таким осуждением, что тот смущённо потёр себе нос. Нос у него был весьма приметный.

– Что ты на меня так смотришь? – воскликнул он. – Да, Каприкорн у меня уходит от возмездия. Он один из лучших моих негодяев. С какой стати я должен его убивать? В реальной жизни всё точно так же. Самые страшные убийцы выходят сухими из воды и живут себе припеваючи до глубокой старости, тогда как добрые и хорошие, порой самые лучшие, погибают. Отчего же в книгах должно быть иначе?

– А что будет с Бастой? Он тоже останется жив? – Мегги вспомнила слова Фарида, сказанные в лесной хижине: «Почему вы их не убиваете? Ведь они именно это собирались с нами сделать!»

– Баста тоже остаётся жив, – ответил Фенолио. – В ту пору я долго тешил себя мыслью написать продолжение «Чернильного сердца» и потому не мог отказаться от своих героев. Я очень гордился ими! Ну, хорошо, Тень у меня тоже неплохо вышла, но персонажи в человечьем обличье мне наиболее дороги. Знаешь что, если ты меня спросишь, кем я горжусь больше – Бастой или Каприкорном, я даже не смогу тебе ответить!

Мо вновь посмотрел в окно. Затем на Фенолио.

– Вы бы хотели когда-нибудь встретиться с ними? – спросил он.

– С кем? – Фенолио изумлённо посмотрел на него.

– С Каприкорном и с Бастой.

– О нет, Боже сохрани! – Фенолио захохотал так громко, что Паула в испуге закрыла ему рот ладошкой.

– Ну вот. А мы их повстречали, – устало сказал Мо. – Я, Мегги… и Сажерук.

НЕПРАВИЛЬНЫЙ КОНЕЦ

Истории, романы и сказки очень похожи на живых существ и, быть может, даже ими являются. Как и у людей, у них есть голова, ноги, кровообращение и одежда.

Э. Кестнер. Эмиль и сыщики

Когда Мо закончил свой рассказ, Фенолио долго молчал. Паула давно уже отправилась на поиски Пиппо и Рико. Мегги слышала, как этажом выше они носятся туда-сюда по паркету, скачут, падают, хихикают, кричат… Но на кухне Фенолио стало так тихо, что было слышно тиканье настенных часов.

– У него есть шрамы на лице – ну, вы помните?.. – Он вопросительно помотрел на Мо.

Тот кивнул.

Фенолио стряхнул с брюк крошки.

– Эти шрамы – дело рук Басты, – сказал он. – Было время, когда им нравилась одна и та же девушка.

Мо кивнул.

– Да, я знаю.

– Феи обработали порезы на его лице своими снадобьями, – сказал старик. – Поэтому следы остались небольшие, не более чем три бледные полоски, так ведь? – Старик вопросительно посмотрел на Мо.

Он снова кивнул. А Фенолио выглянул на улицу. В доме напротив было открыто окно, и было слышно, как какая-то женщина ругает своего ребёнка.