Чёрно-белая палитра

— Признайся честно, — он говорил негромко, но у меня достаточно хороший слух, пусть и не такой феноменальный, как у него самого, — речь опять пойдёт о твоей сумасбродной затее со свадьбой?

— Она совсем не сумасбродная! — Камилла, похоже, даже не пыталась понизить голос. По — моему, ей было всё равно, услышит её кто-нибудь или нет. — И, во всяком случае, другого выхода я просто не вижу. Поверь, я перепробовала и передумала всё, что можно. И кое-что из того, что нельзя, тоже, — добавила она. — Ну, нет другого выхода, кроме свадьбы! И, если вдуматься, в этом нет ничего такого ужасного. У тебя просто предубеждение против этой затеи, и я могу тебя понять, она идёт вразрез с твоими принципами. Но можно же чуть — чуть отступить от принципов в особых случаях! Алджи, для меня это очень и очень важно! — взмолилась Камилла. Оба они давно уже вышли из гостиной, но через открытую дверь всё по — прежнему было слышно. — А ты ведь в сущности никак не пострадаешь.

— Камилла, ты не понимаешь.

Не переставая говорить, Алджи всё-таки закрыл дверь, и я разом перестала слышать разговор. Словно разом отрезало их мир от моего.

Разговор длился не менее двадцати минут. При известных обстоятельствах это очень долго. Первой вышла Камилла, и, судя по тоскливому выражению её лица, желаемого она не добилась. Следом в гостиную шагнул Алджи. Спокойный, вежливый, доброжелательный и одновременно непоколебимый.

— Я надеюсь, что всё сработает так, как я предложил, — сказал он, прощаясь.

— А я уверена, что нет, — возразила Камилла, принимая у него свою сумку. — И надеюсь, что тогда ты всё-таки передумаешь.

— Камилла, мы это уже обсудили, — поморщился Алджи.

— Я знаю, прости. Для меня это слишком важно.

— Всё наладится.

— Будем надеяться. Всего хорошего, госпожа Рейс.

Я ответила на прощание, но Камилла этого, кажется, уже не услышала. Когда за ней закрылась дверь, я вопросительно посмотрела на Алджи. Не дождавшись никаких объяснений, всё же попробовала спросить:

— Что-то серьёзное?

Алджи подошёл и обнял меня за плечи.

— Ничего серьёзного, — заверил он. — Не бери в голову.

И повёл меня в соседнюю комнату, больше ничего не сказав.

— Как тебе не совестно предаваться пьянству в столь сложное для государства время… — разглагольствовал джинн.

Я с трудом сдержала смешок. Надо же, до чего джинны пошли политически сознательные. Вилмар, к счастью, не смеялся, хотя насчёт улыбок я ничего сказать не могла, поскольку видела его со спины. И то не слишком хорошо, так как на всякий случай пряталась в прихожей. По всей видимости, джинн совершенно не реагировал на то, что происходило в квартире Вилмара, но рисковать без необходимости не хотелось.

Удостоверившись в том, что джинн действительно пришёл, в очередной раз неделикатно нарушив уединение Дрейка с бутылкой любимого вина, я бесшумно выскользнула на лестничную клетку. Столь же бесшумно закрыла за собой дверь, а затем на цыпочках приблизилась к входу во вторую, и последнюю, квартиру на этом этаже. Других соседей у Дрейка не было, разве что снизу, но это не в счёт. Так что я была практически уверена, что мне нужна именно эта дверь, располагавшаяся напротив только что покинутой мной квартиры. Уверенность возросла после того, как я навела кое — какие предварительные справки.

Воспользовавшись отмычкой (а что? страж должен разбираться в методах тех, с кем борется), я отперла дверь и, как прежде бесшумно, вошла в чужую квартиру. Ну, а к чему зря беспокоить хозяев? Тем более учитывая, что они заняты чрезвычайно увлекательным делом.

Ну, так оно и есть. Добравшись до той комнаты, за стеной которой располагалось жилище Вилмара, я застыла на пороге и, честное слово, залюбовалась. По синему узорчатому ковру туда — сюда ходил уже знакомый мне джинн и вдохновенно вещал на уже знакомую мне тему. Вот только на сей раз размеры у него были нормальные, человеческие. Пухленький, чуть пониже меня ростом, и уж никак не способный ни поместиться в бутылку, ни расхаживать по столу. А чуть подальше от интересующей нас всех стены, и соответственно чуть поближе ко мне, сидел мужчина с короткими светлыми волосами. Немного ссутуленный, чрезвычайно сосредоточенный, он держал перед собой руки, растопырив пальцы и направив ладони на не умолкающего ни на секунду 'джинна'.

— Браво! — громко произнесла я. — Гениально. Действительно гениально.

Арбалет я на всякий случай держала наготове, хотя практически не сомневалась, что он не понадобится. Не с теми людьми я имела дело, на подобные вещи у меня глаз намётанный. Да и не настолько серьёзное преступление они совершили, чтобы усугублять своё положение убийством стража.