Черно-белое

— Лешка не раз нас защищал, и сейчас защитит. Правда? — Таня догнала идущего в паре шагов впереди Алексея, взяла за локоть и прижалась ненадолго.

— Я постараюсь, — Леша с виду спокойно стоял и смотрел в ту сторону, откуда исходил рев. Но внутри он беспокоился, он боялся использовать эту силу, боялся, что она поглотит его, что он не сможет ее контролировать.

— Господь, сущий на небесах, защитит нас от злых сил, — сказал Женя. После того как они пришли в метро, он проникся верой и каждый день ходил усердно молиться.

— Жека, перестать нести чушь, этот поп тебе изрядно промыл мозги, никто нас не спасет, кроме самих себя. Побежали, укроемся там, в руинах, — Коля нашел, как ему казалось, единственно правильный выход.

Спрятаться толком было негде, с одной стороны пустырь, с другой — разрушенные здания. С одной из сторон ближайшего здания, по тому же направлению, откуда доносился вопль, торчала стена, а упавшая сверху плита создавала небольшой навес, под этот навес они и побежали.

— Быстрей, что встали! — пробежав половину пути и услышав еще один рев, некоторые из них затормозили, отчего Коле пришлось их подгонять.

Вся группа присела возле стены здания.

— Господь спасет нас, вот увидишь, — уже присев, продолжал Евгений.

— Да заткнись ты, пока нас не сожрали! — выкрикнул Олег.

— Господь поставил, война средь нас. Рука его, защитит нас. Нам нужно лишь уверовать.

— Ты думаешь, ему нужны тупые, ничего не делающие, жаждущие спасения, способные лишь на то, чтобы слепо уверовать? Нет, ему нужны те, кто сможет найти правду, испытать ее, доказать себе и другим, что это и есть правда, — голос раздавался сверху, он был мощный и объемный, казалось, немного прокуренный, грубый, мужской.

— Говорили же, заткнись, — тихо, так, чтобы услышал Женя, произнес Николай.

На свисающей сверху над ними плите появились две огромные лапы с жуткими мощными когтями. Когти впились в бетон, кроша его, обдало легким ветерком, и сверху посыпалась пыль. Трехметровая фигура приземлилась метрах в десяти перед ними.

— Ему нужны умные, смелые, а дураки пусть дальше занимаются фигней. Пока не станут умнее, — демон не торопясь развернулся. На макушке у него несколько острых наростов, с висков вниз закручиваются рога, глаза цвета лавы с кошачьими зрачками светились в темноте. Из пасти торчат большие острые клыки, нос, похожий на собачий, немного подергивался, принюхиваясь к добыче. Подбородок уходил вниз, заостряясь. Огромный мускулистый торс тяжело шевелился, центральная его часть была укрыта жестким наростом, который с трудом пробивала даже сталь. На внешней стороне запястий и предплечий были такие же наросты. Ладони были четырехпалые с мощными когтями. На мускулистых ногах натянуты изорванные грязные джинсы. Стоял он как бы на носках, впиваясь в асфальт огромными когтями. Кожу темно-красного цвета освещали вены, по которым текла горящая жидкость цвета лавы.

Алексей, не торопясь, не делая резких движений, приподнялся, сделал пару шагов вперед и встал левым боком немного вперед, готовясь отразить удар. Он не раз с ними сражался, не раз побеждал их, но с каждым разом все больше и больше боялся выпускать свою силу. Сейчас он хотел бы избежать боя, но даже не надеялся на это.

— Я знаю, кто ты, не бойся, в этом бою ты не умрешь, в отличие от них, — демон бросил взгляд на добычу.

— Ты их не тронешь, — немного дрожащим голосом ответил Алексей, он и сам это заметил, и его это напугало еще больше.

— Может быть, ты хотел сказать, мы его не тронем, — Демон выделил слово мы. И глазами посмотрел влево, потом вправо.

С обеих сторон тихо, почти бесшумно подходили еще два таких же демона. Один подергивал лапами и ехидно улыбался, второй встал без движения и чего-то ждал.

— Земля сгинула в пучине ада, но люди сами предрекли себе эту участь, — он развел руками в стороны и продолжил, — ничего личного, выживает сильнейший, — демон наклонился чуть вперед и резким скачком прыгнул на сидевших около стены. Леша правой рукой остановил его, напоровшись на один из наростов. Кровь медленно потекла по морде демона, он подался чуть назад, и, когда кровь дотекла уже до пасти, он вынул острый язык и поймал пару капель. Два других стояли почти неподвижно, внимательно наблюдая, но не смея ничего предпринять. Леша стоял на том же месте. С дырявой руки капала кровь, его потряхивало, мурашки бегали по коже, в глазах то мутнело, то, наоборот, все становилось очень ясно видно. Сила внутри него кричала, пыталась вырваться, но он никак не хотел с ней смириться. Он боялся, что в этой силе потеряет себя как человека, боялся, что не справится с ней. Перед глазами периодически всплывал образ той самой девушки Кати, которая в страхе попятилась от него, он всматривался в этот образ, в ее испуганные глаза.