Черно-белое

— Почему? — немного протягивая последнюю гласную, спросила Света с искренним удивлением.

— Все эти кредиты как удавки на шее. Эти наглые запитые рожи, абсолютно не умеющие вести себя ни в обществе, ни в стае. Смотришь телевизор, там все такие культурные, милые, добрые, красивые. Выходишь на улицу — и-и-и… Там кучи дерьма, которые не уважают не только общество в целом, они даже себя не уважают. Бухая, они будут кричать во дворе ночью, или включать музыку в машине, абсолютно не задумываясь, что у кого-то дети. Им насрать, у них днюха. Про деньги я вообще молчу, за них убить готов любой, предать кого угодно. А самое интересное, что осудить людей, продающих себя за бумагу, довольно сложно. Ну что ты им предъявишь, ай-ай-ай, так нельзя? Они продают для того, чтобы хоть чего-то добиться, устроить хотя бы детям лучшую жизнь, дать высшее образование, правда, ненужное никому впоследствии. Да и продавать себя за деньги порой кажется лучше, чем продавать себя забесплатно, — договорив, Малик вздохнул и успокоился.

— Ты все больше напоминаешь мне того черта. Люди разные. Закон несовершенен. Есть к чему стремиться, и это лучше, чем умереть, — как бы пытаясь оспорить, ответил Миша.

— Вот только никто не хотел стремиться, не хотел развиваться, всем нужны деньги, власть, — Малик немного начинал нервничать, что прослеживалось в его движениях.

— Ну а чего ты хотел, равенства? Это тоже несправедливо, кому-то надо больше, кому-то меньше. Никто не захочет отдавать свое, каким бы путем он это не заработал.

— Еще одно доказательство, что люди дерьмо. Жадность.

— Ну, мы же не ангелы. Все несовершенны.

— Кстати, а они есть? Ангелы. Как думаете? — резко оборвала спор парней Света, как только нашла повод.

— Если есть демоны, очевидно, есть и ангелы, — задумавшись, ответил Миша.

— Очевидно, что им тоже на нас насрать, — продолжил в своем репертуаре Малик.

— Ты такой негативчик, будь позитивней, — Света, шедшая рядом с Маликом, обняла его руку.

— Позитивней? Мир разрушен, кругом демоны, все умерли, а я разговаривал с чертом. В чем тут позитив?

— В твоей силе. Ну, или избавлении от кредитов, сам же говорил, — подметил Михаил.

— Эта сила, так сказать, далась жизнями других людей. Да она мне вообще не нужна бы такой ценой. А кредиты — это как биться головой об стену, а потом радоваться, что перестал, — Малик выдохнул, а потом добавил: — Простите.

— Думаю, ты прав, — Света чуть крепче обняла руку, потом опять ослабила.

— Это ничего не изменит. Сейчас нам надо довольствоваться тем, что у нас есть. Копить силы и наказывать тех, кто это сделал, — Миша все так же шел чуть впереди.

— Ты тоже прав, братик, — Света перехватила за рукав Малика и они продолжили идти так.

Они перешли небольшое поле, потом продолжили идти по дороге. Местами стояли брошенные машины, но садиться в них смысла не было, почти вся дорога была разрушена. Проехать можно было максимум метров двести.

— Этот город теперь полоса препятствий, кругом трупы, кости. И как мы еще не встретили демонов? — сказал Малик, завидев прогнившие кости.

— Ты истинный пессимист, — с улыбкой заметила Света.

— Дело не в пессимизме или оптимизме, а в том, что у девяносто девяти из ста нет ума. Кажется, это сказал Чехов. И, честно говоря, я больше людей боюсь встретить, чем демонов. Думаю, найдутся и те, кто молиться на них будет, — сказал Малик.

— Здесь я согласен, с людьми надо быть поосторожней, — согласился Миша.

— Может, кто и есть друг друга будет, — задумавшись, сказал Малик.

— Фу-у-у, прекрати, — Света ударила его ладошкой по руке.

— А как думаете, черт правду говорил тогда? — неожиданно сменил тему Малик.

— Думаю, ему не стоит доверять, хотя должен сказать, что спел он красиво, — ответил Миша, переступая через куски бетона.

— Красиво. Возможно, и часть правды там есть, — Малик задумался и едва не споткнулся.

— Ты про то, что жизнь игра или школа? — Света немного отставала от парней и сейчас, грациозно перескакивая препятствия, догнала их.

— Ну да, в этом что-то есть, — Малик почесал свою небритость.

— Пока я не узнаю на сто процентов, что он прав, я в это не поверю. Да даже если он прав, мы все равно должны наказать тех, кто отнял у нас близких. Мириться с этим нельзя. Может, высшие силы дали нам необычные способности для этого, а может, это случайность, но воспользоваться этим надо, — лицо Миши принимало все более грустное выражение, он вспоминал свою девушку.

— Надеюсь, мы не будем разорваны в первом бою, — Малик посмотрел на свою руку, холод пробежал по ней, отдавая голубоватым светом. Он как бы проверял, при нем ли его возможности.

— Позитивней, мы победим и будем жить долго и счастливо, — Света сияла улыбкой и позитивом.

— Кстати, мы уже пришли, вот тот музей, — Малик показал на здание метрах в двухстах от них.