Черно-белое кино (сборник)

Весною мир – красочный.
Весною он – сказочный.
В листве грачи возятся.
В ручьях сказки водятся.
А в сказки я – верую.
Я ветку взял вербную.
Спрошу в бюро адресном: —
А где живет Андерсен?
Девчонка в бюро адресном
по случаю дня вешнего
глядит на меня радостно,
мне отвечает вежливо:
– Идите по Светлой улице,
а после – по Теплой улице.
Там во дворе – лужица.
Над нею белье сушится.
Зяблик над ней кружится.
Кораблик по ней плавает.
Кораблик тот – маленький,
бумажный он, беленький.
В кораблике том маленький
сидит муравей, бедненький.
Садитесь и вы как следует.
Как раз он туда и следует.
И я поплыла б с охотою —
но я до пяти работаю…
И я на прощанье девочке
дарю половину веточки.
Потом я иду по адресу,
в кораблик сажусь маленький.
В гости плыву к Андерсену.
Со мной – муравей маленький.
Над нами идут лошади.
Как тучи они, черные.
Над нами вверху троллейбусы.
Как горы они, страшные.
А небо в ручьях – синее.
Течение в них – сильное.
Скалы торчат острые.
Радуги висят пестрые.
Кораблик бежит – маленький.
Бумажный он, беленький.
Держись, мой дружок маленький,
мой муравей бедненький!

Портрет

Черной краской на бумаге ватманской
мой портрет нарисовала девочка.
Смотрят на портрет мои знакомые,
говорят: – Ну просто замечательно!
А с портрета я смотрю растерянно.
У меня усы висят обиженно.
Руки мои черные раскинуты —
я стою, как ветряная мельница.
Ничего в портрете нет случайного.
Просто дети очень наблюдательны.
Что за простодушье и доверчивость
в этой милой их неискушенности!
Акварелью рисовала девочка все,
что она видела и слышала.
Короля нарисовала голого,
на редиску красную похожего.
Дурака нарисовала круглого
с головою маленькой, как пуговка.
Человека грустного и странного,
что руками машет, словно мельница.
Все восхищены рисунком девочки,
кистью ее зоркою и дерзкою,
признаком искусства настоящего —
этой непосредственностью детскою.

Зачем дураку море