Черно-белые ангелы

– Я сказал, ты вернешься к себе домой. Погуляла почти два месяца и хватит с тебя, – закричал в ответ Георгий. – Ты завтра же пойдешь в школу и, как хочешь, наверстаешь все, что пропустила из-за легкомыслия своей бабушки. Я вернусь через час, а ты будешь меня ждать у порога с собранными чемоданами.

Возмущенный до глубины души Георгий трясущимися от злости руками открыл входную дверь и с силой захлопнул ее за собой.

– Неблагодарная тварь! Черт бы побрал эту строптивую девчонку! Ну, ничего! Я сделаю из нее человека! – думал он, спускаясь по лестнице.

Георгий сидел на скамейке во дворе, около детской площадки, и смотрел на окна третьего этажа. На минуту Ники вышла на балкон, но увидев сидящего внизу отца, яростно закрыла дверь.

Она рыдала от злости и бессилия, точь-в-точь как в былые времена. Неужели все повторяется снова. Отец будет следить за каждым ее шагом, изводить нотациями, да еще ей придется жить в одной комнате с Надей и терпеть ее мамашу. Ведь все так хорошо складывалось. Они с бабушкой жили душа в душу. Ники с содроганием вспомнила ту проклятую ночь, когда она по глупости пригласила к себе Кирилла, предварительно накачав бабушку снотворным. Две лишние капли снотворного и ее глубокий сон стал вечным. Она убила свою бабушку ради того, чтобы беззаботно, всласть повеселиться с нахальным парнем, которого даже не любит!

Ники никогда не сможет забыть то кошмарное утро, когда она проснулась, резко подскочив на месте, и взглянула на часы.

– Кира, блин, проснись! Уже одиннадцатый час! – крикнула она и так толкнула Киру, что он упал с кровати.

– Ты сбрендила, Ники! Разве можно так? – обиделся он.

– На часы посмотри! – сказала она, вскочив и лихорадочно начав одеваться.

– Блин… Вот мы заспались то! – ругаясь, сказал Кира. – Чего-то башка болит.

– Пить меньше надо, – огрызнулась Ники, хотя у нее самой болела голова и слегка подташнивало. – Сиди здесь тихо, а я пойду, разведаю обстановку.

Прежде, чем выйти из комнаты, Ники прихорошилась перед зеркалом и прислушалась. Вроде все тихо. Она осторожно вышла в коридор и бесшумно прошлась по квартире. Ниоткуда не доносилось ни звука. Ники тихонько приоткрыла дверь бабушкиной спальни. Инесса неподвижно лежала на кровати. Ники пыталась услышать дыхание спящего человека, но бабушка слишком тихо дышала, а ведь бывало, так храпела, что Ники через стенку слышала. Ники зашла в комнату и подошла к кровати. Что-то было не так! Она коснулась руки бабушки и с криком отдернула свою руку. Рука Инессы была холодной. Ники взяла бабушку за руку, но рука безвольно повисла на кончиках ее пальцев и выскользнула, расслабленно упав на постель. Ники поняла, что бабушка умерла. Она, оцепенев от шока, молча стояла у изголовья кровати и смотрела на бездыханное тело.

– Бабушка умерла, – билась в затуманенный, сонный мозг назойливая мысль.

Ники, пока эта мысль окончательно не достучалась до ее сознания, стояла, не шевелясь.

– Бабушка мертва! Мертва из-за меня, по моей вине! – наконец дошло до нее все, что она натворила.

У Ники в глазах потемнело, а к горлу подступила тошнота. Она с криком выбежала из спальни и, зажав рот рукой, побежала в ванную к унитазу. Ники вся сотрясалась от спазмов и рыданий. Она сбросила с себя испачканный халат и стала под ледяной душ. Ники простояла так минут пятнадцать, прижавшись к кафельной стене и продолжая реветь, пока Кира с перепуганными глазами не вбежал в ванную и не выключил воду.

– Ты с ума сошла? – спросил Кирилл, на руках вытащив ее дрожащее тело из душевой кабины и растирая ее всю полотенцем.

Кирилл, так и не дождавшись Ники, сам пошел ее искать. Услышав шум воды в ванной, он заглянул туда как раз вовремя. Кира отнес Ники в спальню и положил на кровать, укутав теплым одеялом. Ники стучала зубами. Ее била крупная дрожь. Кирилл вспомнил про коньяк на кухне. Плеснув в один из бокалов, он прибежал к Ники и заставил ее сделать несколько глотков. Дрожать она вроде перестала, но заплакала еще сильнее.

– Ники, милая, что случилось? Крошка, не пугай меня, – шептал Кирилл, сам испугавшись не на шутку. – Тебе плохо? Что случилось? Скажи, малыш.

Холодная вода вернула Ники способность трезво мыслить. Она тихонько произнесла:

– Кира, я убила бабушку. Она не проснулась! Ты понимаешь, что произошло? Я ее убила!

Новая волна слез захлестнула Ники. Она прижалась к обалдевшему Кириллу. Худшие его предчувствия оправдались. Говорил же Юра…

– Что же делать? – лихорадочно думал Кира. – Вот я дурак! Вляпался по самые немогу!