Чернобуров 2: Таежные войны

— Мне плевать, — отрезал я. — Он наш враг, и будет наказан. Само собой, действуй осторожно, лишние проблемы не нужны.

— Ладно, — вздохнул Константин. — Что-то еще?

— Изучи активы побежденных. Подумай, что может нам пригодиться, кроме денег.

— Уже начал этим заниматься. К вечеру постараюсь успеть.

— Прекрасно, — я взглянул на настенные часы. — Ладно, приведу себя в порядок и поеду в поместье Шершнева. Предстоит тяжелый разговор…

Костя вышел. Я достал из кармана серебряный портсигар и пальцы сами потянулись к защелке. Сколько макров я «всосал» за вчерашний день? Не меньше десятка точно. Больше, полагаю. Меня до сих пор слегка потряхивает, как вспомню низменное удовольствие от поглощения маны из кристаллов. А мозг настаивает, что не помешает подпитать уставшее ядро…

Я решительно открыл ящик, бросил в него портсигар и захлопнул.

Приняв освежающий душ и переодевшись в подготовленный Ульяшей костюм, я отправился на встречу с Шершневым. Поехал на легковой машине, в сопровождении Олега и еще двух охранников.

Я не боялся, что на меня могут напасть или захватить в плен. Прозвучало слово дворянина, и если Шершнев предаст его, это будет конец для репутации. В знак мирных намерений я даже не стал брать с собой револьвер. Тем более что мой личный взорвался во время схватки со Сплюшкиным. Но зато взял трость.

Поместье Шершнева выглядело превосходно. Меньше моего по площади, но выше и с гораздо большей территорией. Красивая архитектура в древнегреческом стиле с колоннами в виде атлантов, орнаментами и мраморными беседками во дворе.

В доме меня пригласили проследовать в кабинет графа. Гвардейцы остались ждать в коридоре.

Шершнев стоял у окна, заложив одну руку за спину. Во второй он держал хрустальный бокал.

— Здравствуйте, ваше сиятельство, — поприветствовал он меня. — Хотите вина?

— Добрый день. Благодарю, но нет.

— Неужто думаете, что я решил вас отравить? — скривился граф.

— Нет, просто не люблю алкоголь. К тому же мне еще не исполнилось восемнадцать.

— Правда? — Шершнев поднял брови и затем с грустной усмешкой покачал головой. — Проиграть подростку… Да уж.

— Прошу прощения, я так и не узнал ваше имя-отчество, — опираясь на трость, сказал я.

— Родион Павлович, — граф жестом пригласил меня сесть в кресло, сам аккуратно опустился на диван напротив. — Итак, Георгий, я вынужден сдаться. Новый барон Сплюшкин, как я понимаю, уже подписал акт.

— Вы правы.

— Какую контрибуцию вы хотите? — сразу перешел к делу Родион.

— Пока не готов сказать. Я велел своему помощнику изучить ваши активы. Также нужно посоветоваться с Иволгиными, — откровенно сообщил я.

— Что ж, разумно. Тогда давайте просто завершим войну, а детали обсудим позже, — Шершнев взял со стола заранее написанный документ и протянул мне. — Изучите, ваше сиятельство. В пустых строках, где должно быть написано о размере контрибуции, укажем, что будет составлен отдельный акт.

Я кивнул, прошелся глазами по документу и не увидел ничего подозрительного. Похоже, что Родион Павлович действительно смирился с поражением и не пытался провернуть напоследок какой-нибудь трюк. Его автограф уже стоял внизу.

Однако я не торопился подписывать. Бросил бумагу на кофейный столик и посмотрел на графа, сложив пальцы в шпиль.

— Скажите-ка, ваше сиятельство, — начал я, — кто вообще надоумил вас начать войну?

— Что значит надоумил? Это было мое личное решение. У нас с Иволгиными есть земельный спор, который тянется уже третье поколение. Я решил, что настала пора поставить точку.

— Мне кажется, что к этому решению вас подтолкнули. Вопрос лишь в том, кто именно: наместник Тигров или граф Пихтин.

Родион недовольно причмокнул, сделал глоток вина и отставил бокал.

— Не могу поверить, что передо мной сидит семнадцатилетний юноша. Или сколько вам, шестнадцать?

— Семнадцать, — я позволил себе небольшую ухмылку. — Полагаю, что попал в цель, не так ли? Кто из двоих названных велел вам напасть на Иволгина?

— «Велел» неподходящее слово. Меня убедили, — с ударением на последнюю фразу произнес Шершнев.

— Так кто?

Граф щелкнул ногтем по бокалу. Раздался изящный хрустальный звон.

— Василий Пихтин, — произнес Родион. — Но знаете, что странно…

Больше он не успел ничего сказать. Стало темно, как будто за окном мгновенно наступила ночь. Комната наполнилась мощнейшим, неописуемым давлением мрачной энергии. Я не мог ни вдохнуть, ни моргнуть.

Из черного портала, который появился в центре комнаты, вышел худой человек в темных очках. Не глядя на меня, он подошел к Шершневу и ткнул его пальцем в лоб. В тот же миг граф упал замертво.

Человек посмотрел на меня и улыбнулся. Его лицо казалось восковой маской, белой, как молоко.

— Ледяное Пламя. Как необычно встретить тебя здесь.

Я не мог произнести ни слова. Сила этого человека… существа… была слишком велика. Я в очередной раз ощутил укол ревности к самому себе, вспоминая, каким могущественным был в прошлой жизни.