Чернобыль. Большая ложь

Приведу еще два очень важных вывода ученых. «Уместно напомнить, что в соответствии с гипотезой о беспороговом действии ионизирующих излучений риск развития отдаленных радиологических последствий может проявляться при действии сколь угодно малых доз…» И второй: «Принимаем для расчетов отдаленных последствий глобальных выпадений значение дозы в 2,15 бэра. Для всего населения планеты число смертельных опухолей, которые возникли бы в результате облучения среднего человека земли за 20 лет после ядерной катастрофы дозой в 2,15 бэра, составит 1 миллион 200 тысяч случаев, общее количество генетических эффектов, соответственно, 380 тысяч человек». Неслабый прогноз, не правда ли? Кто же автор этих устрашающих прогнозов? Невероятно, но я нашла их в книгах, которые написали те же профессора – Чазов, Ильин, Гуськова. Эти ученые книги называются «Опасность ядерной войны» и «Ядерная война: медико-биологические последствия». Так в чем проблема? Да в том, что книги написаны соответственно в 1982-м и 1984 году. До Чернобыля. Кто же тогда мог предположить, что все эти риски надо будет соотносить с атомными жертвами в своей же стране?

Так когда же ученые были честными? Когда писали свои монографии, за два-четыре года до ядерной катастрофы на Украине, или после нее, когда на все общество (и на них в том числе) оказывалось беспрецедентное идеологическое давление? Мы должны были доказать проклятым империалистам с помощью таких ученых, что и взрыв атомной станции у нас самый лучший в мире – без жертв и трагических последствий. Хотя, не сомневаюсь, именно за несколько лет до взрыва эти академические светила справедливо предостерегали мир, приводя в своих трудах именно научно, а не идеологически обоснованные данные о допустимых рисках и возможных атомных жертвах. Хотя, как справедливо заметили эти же академики в своих книгах, написанных до Чернобыля, согласно беспороговой концепции, и сколь угодно малая доза радиации может навредить здоровью. Об этом мы еще поговорим в отдельной главе.

После чернобыльской катастрофы академик Л. А. Ильин выдвинул в защиту скороспелой теории «35 бэр за 70 лет жизни» вот такие далеко не академические аргументы: «Вопросы переселения сотен деревень – это сложная акция, нарушения привычного образа жизни, когда люди будут лишены привычного комфорта». И поэтому, мол, пусть лучше люди остаются жить в радиации. В статье «Запредел», опубликованной в газете «Советская культура» 18 ноября 1989 года, известный режиссер, лауреат Государственной премии, член Государственной комиссии по проблемам Чернобыля Джемма Фирсова в связи с этим резонно спрашивает: какой именно комфорт имел в виду академик? Тридцать рублей «гробовых»? «Грязное» молоко, больше напоминающее жидкие радиоактивные отходы или бесконечные болезни детей?

Не по первому ли изданию концепции московских академиков Ильина киевские дети были эвакуированы только через две недели после аварии – 7 мая, хотя, как известно, именно в первомайские дни город превратился в один большой рентгенкабинет?

Ю. А. Израэль: «7 мая состоялось заседание Политбюро ЦК компартии Украины, на которое пригласили в качестве экспертов меня, Ильина, академика и еще одного представителя Института биофизики… Сначала устно запрашивали наше мнение именно об эвакуации города Киева, поскольку уже до этого числа часть населения стихийно стала уезжать из Киева. Не только детей (вывозили. – А.Я. ), но и взрослые стали уезжать. Кассы были переполнены. И я не знаю, видимо, под влиянием этих причин на заседании Политбюро ЦК компартии Украины этот вопрос рассматривался. Они спросили мнение – мое и Ильина. Я сказал, что могу предоставить (и предоставил) данные об уровнях радиоактивных загрязнений. Вместе с Ильиным мы оценили дозовые нагрузки в сравнении с теми критериями, которые были установлены для эвакуации. На основании этого мы как эксперты сказали, что причин для эвакуации населения из города Киева при этих уровнях радиации не имеют места…Тут же мы, когда Щербицкий сказал „напишите это письменно“, сидели и несколько часов писали. Мы понимали, что выполняем ответственную роль экспертов, мы это сделали, мы написали, Щербицкий положил этот документ в сейф, закрыл его… „Хорошо“, – сказали они. Значит, они решили, что с решением двух экспертов, какое бы оно ни было, они согласились с этим решением. Решение об эвакуации города принято не было.

Я понимаю, что если руководители считают недостаточным или сомнительным решение, они могли бы привлечь экспертов любой другой или этой же специальности, из того же Киева, из той же Украины (почему они, кстати, не привлекли, я до сих пор не понимаю). Но, тем не менее, они приняли такое решение».