Чернобыль. Большая ложь

Через три года после аварии результаты обследований буквально парализовали общественное сознание: на треть увеличились заболевания щитовидной железы, органов кровообращения, вдвое – крови и т. д. И при этой экстремальной ситуации району «спустили» план заготовки донорской крови – 260 литров (!) в год. У кого же брать эту кровь? И кому ее вливать? Бездумно. Безумно. Жестоко.

В своих выводах о радиационной обстановке в районе руководитель Центра экологических проблем ядерной энергетики Академии наук Украины В. К. Чумак и старший научный сотрудник Н. П. Белоусова пишут: «Возможные максимальные дозы облучения населения (Лугинского района. – А.Я. ), обусловленные потреблением пищевых продуктов местного производства, могут достичь 10 бэр в год. Дозовые нагрузки на население за счет внешнего облучения <…> могут достичь 0,8 бэра в год».

Только за первые несколько лет годы после Чернобыля во все инстанции из района отправлено более трехсот писем, телеграмм, жалоб, заявлений. О драматической ситуации в районе инициативная группа общественности сообщила в тревожном письме на имя председателя Президиума Верховного Совета УССР В. С. Шевченко и Председателя Совмина УССР В. А. Масола. Это письмо в Киев доставил нарочный. «Через месяц после этого, – рассказывал мне начальник общего отдела РМ-10 C. К. Василюк, – радиационную обстановку и настроение жителей района приехал проверять… сотрудник КГБ».

Через три года после взрыва на ЧАЭС я получила письмо из Киева от кандидата юридических наук А. А. Покрещука, преподавателя Высшей партийной школы при ЦК Компартии Украины. Вот что, в частности он писал: «21 июня я побывал на сессии. Путинского райсовета. На следующий день меня с утра срочно вызвали на работу. Ректор сказал мне, что звонил первый секретарь Житомирского обкома партии и говорил, что я будоражу в районе людей. (Хотя первый секретарь вообще на сессии не был. – А.Я. ) Мне было предложено написать заявление об уходе по собственному желанию. А мои действия оценены как провокационные. Я не согласился. Тогда ректор предложил подать мне объяснение, копию которого я прилагаю…»

В объяснении доцент кафедры советского государственного строительства и права, написанном на имя ректора высшей партийной школы И. П. Грущенко и секретаря парткома П. И. Скрипки, почему-то ни в чем не раскаивался и не просил прощения. Он сообщал, что его официально пригласили из Лугин, что он «принимал участие в редактировании проекта решения сессии… а также предложил творческой группе программы „Земля моя“ Украинского телевидения сделать передачу о работе сессии».

Я связалась с ректором высшей партийной школы профессором И. П. Грущенко. «Да, – подтвердил Иван Павлович, – мне действительно звонил первый секретарь обкома В. М. Кавун и сообщил, что Покрещук на сессии вызывал панику среди людей, вместо того чтобы помочь нагнетал обстановку. Я попросил обком дать мне письменную объективную справку, как он там себя вел. Мне ее уже прислали. Партгруппа рассмотрит его поведение на сессии».

В письме на имя ректора второй секретарь Житомирского обкома партии В. А. Кобылянский сообщает о «поведении» Покрещука: «В своем выступлении он не внес ясности в вопрос, пытался отрицательно оценить работу партийных и советских органов, выразил необоснованные замечания в адрес руководителей республики, предложил направить пленку в адрес II съезда народных депутатов СССР». И в конце: «Это не способствовало установлению нормальной обстановки в районе <…> вызывает неудовлетворение у людей».

Получается так: закрытость радиационных данных не стала поводом для взволнованных протестующих звонков и писем из обкома, видимо, потому, что это «вызывает удовлетворение», а рассекречивание их – наоборот.

Не только на Покрещука был направлен высокий начальственный гнев. В немилость попало и руководство района. Виданное ли дело – оно решилось в кои-то веки провести несанкционированную «сверху» сессию! Да еще о том, что так тщательно скрывалось от населения: о последствиях аварии в Чернобыле. И консультанта посмели пригласить из Киева, телевидение, представителей из четырех соседних таких же радиоактивных районов! За несколько дней до несанкционированной властями области сессии последовал грозный звонок из облисполкома – предупреждали и стращали разными карами. После сессии непослушного председателя райисполкома вызвали «на ковер» в облисполком. Звонили также из обкома партии – что там позволял себе Покрещук?

Нет, не уровнями радиации, не здоровьем людей обеспокоилась партийная рать. Никто (!) из областного руководства так и не приехал на жизненно важное для граждан района событие. Заволновались по другому поводу – не допустить гласности! Наказать смутьянов и бунтовщиков!