Чернобыль: История ядерной катастрофы

Некоторые евреи сумели укрыться у партизан в соседних лесах. Организованные коммунистами отряды, набранные из местных крестьян (украинцев и белорусов), действовали в округе с осени 1941 года. Местные же кадры пополняли созданную оккупантами полицию. Стычки между ними приводили к жестоким вендеттам. Население сгоняли на казни партизан, а когда удача отвернулась от Рейха, их место заняли полицаи. Эти зрелища усугубляли травму мирных жителей. Сведение счетов между родными и близкими солдат «малой войны» затянется на долгие годы после победы над нацизмом[32].

Красная армия отбила у немцев этот уголок Полесья осенью 1943 года после долгих и кровопролитных боев. Порт на Припяти (основа местной экономики), мосты через реку, железнодорожная станция – все это имело значение для обеих сторон. Красная армия несла огромные потери. Только героев Советского Союза в боях погибло десять человек. Долгожданное освобождение от нацистов обернулось для чернобыльцев новыми страданиями. Когда власть в очередной раз сменилась, годное к службе мужское население немедленно призвали. Многие из тех, кто пережил оккупацию, теперь очутились на поле битвы без подготовки, часто без оружия и обмундирования. Случалось, что «чернопиджачники» погибали прямо на окраине родного села или города.

На выезде из Чернобыля Брюханов увидел в окно машины знакомый силуэт. Справа у дороги возвышалась статуя красноармейца, установленная в память уроженцев Копачей, которые не вернулись с войны, и воинов, павших при освобождении села в 1943 году. Первых было намного больше. Там, где были погребены погибшие в ходе полуторамесячных боев за город, позднее разбили Парк славы. Аллея героев вела к обелиску (в позднесоветское время там горел вечный огонь). Надпись на одном из памятников в парке гласила: «Воинам-освободителям – от трудящихся Чернобыльского района. 9 мая 1977 г.» По сторонам – таблички с именами генералов и названиями войсковых частей, которые изгнали оккупантов[33].

Брюханов много раз принимал участие в торжественных мероприятиях ко Дню победы, проходивших 9 мая в чернобыльском Парке славы. Культ героев Великой Отечественной войны (на языке того времени – ни в коем случае не «Второй мировой») распространялся лишь на тех, кто носил форму Красной армии. О жертвах «окончательного решения» еврейского и других вопросов старались лишний раз не вспоминать. Им не ставили памятников. Да и упоминания о Голодоморе находились под строгим запретом.

Миновав статую солдата, водитель и пассажир почти сразу же увидели белеющую на горизонте громадную градирню Чернобыльской АЭС. Там, говоря языком коммунистического официоза, рассеивались тени прошлого, а чудеса технического прогресса вели прямиком в светлое будущее. Справа от канала, вдоль которого ехал Брюханов, маячили гигантские строительные краны, под ними виднелись стены строящегося пятого энергоблока. Затем показались белые стены рабочих энергоблоков. Третий и четвертый находились в одном огромном здании, первый и второй стояли порознь.

Участок возле Копачей выбрали для возведения атомной станции в сентябре 1966 года, а искать подходящее место начали годом раньше. Толчком к этому послужила докладная записка, поданная в ЦК КПУ заместителем председателя Совета министров Украины Александром Щербанем. Бывший вице-президент Академии наук УССР и один из первых энтузиастов мирного атома указывал на недопустимо низкую мощность украинских электростанций. Если не найти как можно скорее новые источники энергии, предупреждал он, экономическое развитие республики может забуксовать.

Щербань знал, что в РСФСР в 1964 году запустили две АЭС, и предлагал соорудить в Украине целых три: на юге, на западе и в районе Киева. Его поддержало начальство: глава правительства Владимир Щербицкий и первый секретарь (и одновременно член Президиума ЦК КПСС) ЦК Петр Шелест. Шелест обратился в Москву с просьбой включить проект Щербаня в общесоюзный план постройки атомных электростанций. Столица дала добро только на одну АЭС. Такая скупость разочаровала Киев, но не слишком – республика все же приобретала ядерные реакторы, то есть новейшую, престижную, окутанную секретностью технологию[34].

В сентябре 1966 года Совет министров издал постановление, которым приказывал начать подготовительные работы у села Копачи – там предстояло выстроить АЭС, тогда фигурировавшую под названием Центрально-Украинской. В ноябре сформировали комиссию, и та быстро утвердила участок возле Копачей. Село было довольно крупным, насчитывало более тысячи жителей, зато вокруг простирались почти безлюдные дебри. Копачи лежали далеко от больших городов и мест отдыха – еще один участок забраковали именно из-за соседства с курортом. Важное преимущество для АЭС давала и близость Припяти, при этом болот на участке не было. Не менее полезна была и станция железной дороги, проложенной еще в годы первой пятилетки, под общим руководством уроженца Чернобыльщины Кагановича.