Чернобыль. Обитель зла

Кстати, по пути, которым идти машинам, вновь прошли сталкеры – проверяли на случай неожиданно появившейся аномалии.

Однако боги войны и неожиданности сегодня были на стороне людей. Грузовики прошли чисто, без единой потери. Только и было стресса у бойцов, что пару раз увидеть в непосредственной близи ловушки. Одну «плешь», и одну «карусель», если быть точным. Но какой там стресс – пока ты не увидишь, как эти штуки работают, настоящих впечатлений не получится. Ну дрожит над землей марево – так и пусть его. В документальных фильмах и то показывают эффектнее, с компьютерными схемами и пояснениями. А тут – ни голоса диктора, ни все объясняющих буковок под изображением. Скука, в общем.

Колонна грузовиков, вначале огромная и впечатляющая, медленно уменьшалась по мере того, как оставались на своих местах подразделения оцепления. Бойцы прыгали из машин сосредоточенные, как никогда. Все они впервые в жизни были по-настоящему внутри Зоны. А это вам – не баран чихнул.

Наконец остались только четыре машины, в которые утрамбовались бойцы «Долга». Они подъехали к небольшому ручейку и остановились, окутавшись синеватыми клубами дизельного перегара и маревом горячего воздуха от моторов. «Должники» прыгали на землю и строились по группам. Хрыч прохаживался, отдавая последние распоряжения.

Наконец, все было готово. Четыре группы по тридцать человек, вооруженные до зубов, стояли вдоль ручья.

Слева донеслась стрельба. Хрыч вопросительно глянул на Марченко, тот спросил по рации, что произошло. И объяснил:

– Собаки. Штук сорок. Лезут так активно, как будто их кто-то натравил. И ложатся пачками.

Хрыч мстительно усмехнулся.

– Не нравится, значит, что мы сюда пришли? Ну извините, хозяева дорогие. Как-то не было желания спрашивать, что вы на этот счет думаете.

Он поднял глаза к небу, глубоко вдохнул воздух – жаркий, пахнущий соляркой, амуницией и потом. Потом взялся за дужку микрофона своей рации, поднятую на уровень лба, опустил ее ко рту. Нажал кнопку на поясе и услышал, как ожил наушник, затопив левое ухо громким треском «белого шума», сквозь который слышались реплики командиров подразделений, отдававших последние команды.

Хрыч всегда любил вот такие, последние мгновения перед началом заварушки. Они были особенными, пограничными. Можно сказать, что в них виделось нечто вроде хрустальной стены, которая так звонко рухнет, когда прозвучит голос, отдающий команду.

– Лидер-один, проверка связи! – сказал Хрыч в микрофон.

– Лидер-два вас слышит!

– Лидер-три на связи! Готов работать!

– Лидер-четыре! Командир, почему стоим?

– Потому и стоим, что надо проверить связь внутри подразделений!

Наушники буквально взорвались изнутри голосами. Кажется, все работало правильно.

– Внимание, «Долг»! Слушай мою команду! Движемся неторопливым шагом, стреляем во все, что видим. То, что пристрелено – жечь из огнеметов. Никакого исключения. Вперед!

Теперь по всем канонам требовалось бы включить такую музыку, чтобы она каждой своей нотой помогла осознать степень мощи сорвавшихся с места отрядов. И чтобы у зрителя перехватило дух, потому что сейчас будет страшно!

Четыре тридцатки, одна за другой, пересекали ручей и разворачивались в боевой порядок. В результате их маневра получались три цепи. Ширина фронта получалась – метров пятьдесят. Не много, если речь идет о прочесывании. Но тут никто не прочесывал, тут шли убивать.

Едва отряды пересекли ручей, как справа и слева раздался грозный собачий лай. Песики в Зоне жили такие, что иные нувориши не жалели денег за щеночка для охраны загородного дома. Но вроде бы не приживались особо эти собачки в условиях обычной жизни. Видимо что-то в их биологии накрепко было связано именно с Зоной.

Псов было немного – штук тридцать. Но та ярость, с которой они неслись на людей, которых было больше, вызывала невольный трепет.

– Огонь! – рявкнули в наушниках командиры третьего и четвертого отрядов, стоявших на краях цепи.

Короткими скупыми очередями заговорили автоматы. Псов подбрасывало в воздух и роняло наземь уже мертвыми – выстрелы были меткими. Прошло несколько секунд, и ни одного живого пса не осталось. Только черные туши устелили берег ручья. По ним прошли языки огнеметного пламени. К небесам поползли клубки темного дыма – робкие, но с каждой секундой становившиеся все гуще.

– Так бы и дальше – было бы просто замечательно, – проворчал Хрыч, прекрасно понимая, что дальше будет только хуже.

И через сто метров – началось. Заросли ольховника с левого фланга, вдруг наполнились диким визгом и топотом. Отряд развернулся к кустам фронтом, готовясь встретить атаку. И очень вовремя, потому что из зарослей, как горох, посыпались люди. Точнее, нечто, имевшее облик людей. Хотя, если посмотреть на движения этих существ, на их скорость – сразу становилось понятно, что вряд ли оболочки соответствуют содержанию.