Чернобыльская рокировка

Вывалил патроны на стол, в пять пар рук, мне десять обойм набили. Пока я одну снаряжал, Несталкер с Максом по три сделали. Разведчика нашего из-за стола невидно, макушка торчит, щелкает, заряжая, и жует при этом. Кабан с Пикой ему бутерброды с двух сторон подкладывают. Десять минут прошло, и я снова вооружен и опасен.

— Вы меня не теряйте, сам потеряюсь, — говорю, вставая. — Несталкер, ничему не удивляйся, держись наших парней. Тут народ разный, бывают и воры и хулиганы. А любителей незнакомого человека разыграть еще больше. Не обращай внимания.

— Да иди ты, — Макс мне ответить вздумал. — Приглядим за бойцом.

Положил ему руку на плечо, тот совсем под стол ушел. Только чавканье слышно. Там еще Плакса с Принцессой сидят. Я к ним залез, чай не во дворце, здесь с этикетом проще. Пообещал, что вернусь скоро. И ушел, наконец.

Мелькнул «Росток», тоннель с аномалиями, вечерняя прогулка по дороге до Янтаря. Пошел привычный дождик, пришлось капюшон накинуть. Обзор сразу меньше стал. Да еще он иногда совсем на глаза сползал, приходилось поправлять на ходу.

Поэтому мертвого Охотника я увидел, когда до него оставалось шагов десять.

В том, что он умер, ни секунды не сомневался. Левой половины лица не было.

Подкараулили и в затылок выстрелили. Своего товарища на съедение сноркам я не оставлю. Не так воспитан. До «жарки» не дотащить. Далеко и тяжело. Время уходит и эти гады тоже. До купола полкилометра. Фома тут не меньше часа лежит, но и не больше. Монстры еще не набежали. Их всех не перестреляешь, все равно где-нибудь отсидятся в укромном месте. Проверил, что обобрали Охотника. Обрезом его побрезговали, весит немало, а стоит копейки. Я его в рюкзак убрал и на бег перешел. В боку сразу закололо. Укатали Сивку крутые горки. Шлюз хлопнул.

— Собирайтесь! — кричу с порога. — Завалили Фому, метров пятьсот по прямой. Аскольд, бери носилки, Круглов нас прикроет.

К стойке подлетаю. Зачем мне тяжести взад-вперед по полю таскать?

— Костюм и винтовку в ремонт, — говорю.

И монеты золотые из кармана выгребаю. Одна по прилавку покатилась, Сахаров ее — цап! И замер. Сейчас расшевелим.

— Круглов, сюда, отчет дам.

Прикатился колобок, я два контейнера достаю.

— Нога от кровососа и пыль от него на анализы. И ручаюсь, семьдесят лет там не ступала нога человека.

И картинку им на жесткий диск с мозаикой Викинга вывожу. По дате пальцем постучал, и добил наповал.

— Этот паренек в прошлом месяце по Зоне бегал, с Лавриком драку устроил. Знаю сам, личность подтверждаю. Удачи вам, господа. Будете Нобелевскую премию получать, в речи благодарность выразите. На выход.

Минут через двадцать вернулись. Сейчас у меня железная зацепка была, и я собирался ею воспользоваться. Фому сразу в печь определили на кремацию.

— Пока охрана не придет, «Долг», армия или «Сталь», выход запрещаю.

Ученые головами закивали, как китайские болванчики. Им сейчас и в куполе работы выше головы. От картинки взгляд не отрывают. Мы уже пошли, Сахаров крикнул:

— Я за монету рассчитаюсь по цене последнего аукциона, в пересчете на инфляцию.

Понял, что опять меня обманывают. Вернулся, посмотрел ему в глаза.

— Псы ушли от людей, ушли из их городов, искать новых друзей, ушли в сумрак лесов. Однажды случилось так, под несмолкаемый вой, пришел их звездный вожак и всех увел за собой. Ты этого хочешь? — говорю. — Иногда маска превращается в лицо, помни об этом. Сталкеры и клан «Сталь» проживут без Янтаря.

Аскольд меня до дверей проводил.

— Не сердись, они просто развлекаются, скучно здесь, — сказал он.

Тоже мне мыслитель, открыл Америку. Пожал ему руку на прощание.

Дальше я сам. На Баре новых лиц не было. Уходят они по тропе Шрама на Агропром, оттуда на Свалку. Я не следопыт. Мне примятая травинка ничего не скажет. Надо их передумать. Ребята решительные, жадные, злобные и жестокие. Практически автопортрет получился. Узнали о «слезе химеры» и решили взять. Трупы их не пугали, уйдут за периметр, там артефакт стоит как бриллиант. А редкая модификация еще дороже.

Вариантов немного. Ковбой. Это будет сильное разочарование. Сержант с компанией. Нормальный ход вещей. Овсянка в этом деле на подхвате, а остальных я убить не мог. Не все в жизни получается. Бывают и неудачи. Незнакомец или новая группа. Маловероятно, но возможно. Только в рюкзаке у них контейнер, снятый с Охотника. И я его найду. Он мне, в отличие от сухого сучка или свежей какашки, все скажет. А спать не придется. Закон подлости, работает везде.

Шел медленно, не хватало в аномалию влететь. Рассвет и утренний туман меня на автомобильном кладбище застали. Тихое место, уютное. Забирайся в бронетранспортер и спи спокойно. Только времени нет. На КПП повернул.

По земле вдоль дороги иду, чтоб подошвами по асфальту не шлепать. Бандиты раньше в кроссовках ходили. Если не брать во внимание пьянство и наркоманию, то в мире царит гармония и красота. Зато я могу сквозь огонь метнуться и по углям пройти. Каждому свое. Прохожу на носках домик проходной. Во дворе у костра четверо сидят. Чай пьют, тушенку по очереди ножами из банки цепляют. Одна компания.