Чернобыльская рокировка

Живучий был паренек. До последнего глаза злобой светились. Достойно умер. Все его добро стало мое, тело в аномалию. Мне на Янтарь.

Вышел на площадку с грузовиком. Подобрал передатчик выброшенный.

В куполе разгрузился от добычи случайной. Еще денежки в бумажник убрал.

Акелла с Гердой решили у ученых остаться. Шумно им на базе, людей много. Я не возражал, от Агропрома до Янтаря полтора часа ходу, а псу минут двадцать. Связь работает, соскучился через полчаса можно встретиться.

Умник предложил в Долину прогуляться. Воды из нашего родника принести пару канистр. У него большие надежды на нее были.

Есть такое слово «надо». Когда я его слышу, всегда спрашиваю: «Кому?».

Здесь все ясно — нам.

— Убедился, что не зря человека убили? — говорю. — Взгляд не понравился. Глаза зеркало души. Классическая формулировка. А у тебя данные о расширении зрачка и связанных с этим реакциях должны быть. Используй знания, чего они мертвым грузом лежат.

Включились мы с ним на общий канал, стали в дороге новости слушать.

Серый добровольцев звал на охоту, монстры Свалку заполонили. Кеннеди репортеров в поселок привел за сенсациями. Щенок за драку сталкера в погреб посадил.

Добежал до родничка, гарнитуру в ветки шалаша вплел, чтоб кабаны не утащили. Пусть наше место заветное под наблюдением всегда будет.

Умылся, напился, собрался в шалаше поваляться полчасика, как сразу на общем канале в набат ударили. Кабаны поселок на Кордоне атаковали. Накрылся мой отдых.

В среднем темпе пошел. Кому ты и зачем нужен, если в момент стрельбы, у тебя руки ходуном ходят, и глаза потом заливает? Стрелок должен быть тих и спокоен, как скорбный демон.

Первую стаю из пяти собак мне пришлось еще на дороге к сельхозкомплексу перестрелять. Кинулись, как на молодого поросенка. Чуть-чуть не достали. Полу куртки один оторвал. Отрубил им хвосты, раз патроны потрачены.

Во дворе бывшего кооператива еще стаю разогнал. Здесь я был на коне, точнее на тракторе. Заскочил на крышу и стал их короткими очередями гвоздить. Шесть тушек рядом остались лежать, пока вожак уцелевших собак не увел.

В тоннеле под мостом на шоссе, полевому лагерю туго приходилось.

— Щенок, — кричу, — пора псом становится. Бери четверых носильщиков для двух раненых, стрелков, сколько сможешь и к мосту двигайся. Я им тут пока их права зачитаю. Кеннеди, ты же боец не из последних. Как там насчет бремени белого человека?

— Это пропаганда расизма, сэр. Я иду, — говорит янки.

Добежал до тоннеля, там один обрез жалко отстреливается.

Полный магазин расширенный выпустил одной очередью.

— Вы, — приговариваю, — имеете право на трехразовое горячее питание в любом зоопарке мира, который рискнет вас приютить. Вы имеете право на смерть, страшную как ваша жизнь. Вы имеете право жрать друг друга и вступить в политическую партию, чтобы делать это не как дикие звери, а по высшим соображениям. Вы имеете право съесть любого, кто пришел в Зону без патронов, но это не я. У меня их много.

Кеннеди с Лопесом дружно с того конца ударили. Рассыпался хоровод, кинулись собаки по насыпи в разные стороны. Носильщики раненых под руки подхватили и в поселок. Щенок на дороге стоит, держит круговую оборону. Умник картинку на все камеры в поселок передает. Репортеры ликуют, опять рейтинги вверх ползут. Здесь Лопес ногу на бегу и подвернул. Мы с Кеннеди руки в замок сцепили, подхватили калеку. Щенок вокруг мечется. Очередь влево, очередь вправо. Вылетаем к костру, с улыбкой на лице, с языком на плече. А нас снимают. Кстати, очень неплохо вышло. Водичку нашу я на эти царапины и вывихи, да еще на виду у всей Америки тратить не стал. С Билли рассчитаюсь в процессе жизни, а США я ничего не должен.

Передал на Агропром, что на кордоне периметр перейду, в обычном порядке. Буду задерживаться, пусть вечерние работы начинают без меня.

Всех раненых в госпиталь пристроили. Знали янки за собой вину, заглаживали. Не повезло Белому Псу. Пали они с Мертвым городом жертвами экспериментаторов.

Бывает и хуже. Когда в Советскую Армию ядерную бомбу дали, решило командование ее испытать. Взорвали на Тоцком полигоне, и через очаг заражения части на учения повели. Кто после этой истории умер, кто инвалидом стал, все еще тайна.

Не ходил бы ты, Ванек, во солдаты! В Красной Армии штыки, чай, найдутся! Без тебя большевики обойдутся.

Что за страна невезучая. Начинали с Америкой на равных. В шестидесятых годах девятнадцатого века. У них по всей стране гражданская война отгремела. Мы Крымскую кампанию прогадили. У них рабство отменили, у нас крепостное право. Они на Запад дорогу строят через всю страну, мы на Восток, к Хабаровску и Харбину, Парижу востока.

Итог все видят.