Черное безмолвие (сборник, 2-е издание)

Они требовали много электроэнергии. Еще выше и уже в космосе висели огромные электростанции-поля. Они тянулись на многие километры в длину и ширину, они исправно собирали энергию Солнца и время от времени узким лучом передавали ее озонаторам. Человек мечтал когда-то передавать ее на Землю, очистив планету от атомных станций, ГЭС и ТЭЦ, но получилось так, что надо было срочно спасать планету от гибели. Слой озона катастрофически исчезал. В космосе стало и без того тесно, а тут еще эти лучи, способные расплавить твой корабль как пластилин на газовой горелке. Сотни тысяч всякой всячины болталось на орбитах. Все это мешало, делало опасным космические путешествия.

В ООН решили создать международную службу утилизации отходов космической деятельности человечества. Космонавты службы получили сразу же прозвище «утильщики». Их корабли светились, их надо было видеть, они летали всюду. Отбирали на эту работу закаленных людей с крепкими нервами и «умеющими стыковаться с пятачком». На комбинезонах их полетных костюмов красовалась эмблема, выполненная не без юмора, — на орбите летит человек в скафандре. В одной руке метла, в другой что-то типа ведра, а за спиной рюкзак. «Пилоты-утильщики должны уметь все», — говорил их командир. Такова была их работа.

Стас был именно из таких. Прежде чем посылать в космос на такую работу, будущих утильщиков «закаляли», по их же терминологии. «Закалка» была проста — их включали в комиссии по расследованию авиационных и космических катастроф, вводили в бригады обследования затонувших кораблей.

Стас две недели работал на лунной станции, погибшей от ударов метеоритов. Это было жуткое зрелище, так как все шесть астронавтов погибли. Погибли мгновенно, застыв в самых естественных позах: кто бежал к пульту, кто к люкам, кто к скафандрам. Павел, друг Стаса, остался в гамаке со сладкой улыбкой на губах. Он всегда так улыбался, когда ему снилась родная деревня в Сибири и дед с бородой в виде широкой лопаты. Павел сам ему об этом рассказывал.

Закалялись ребята так, что фильмы ужасов, которые еще оставались в фильмотеках, для них были как детские мультфильмы в передаче «Спокойной ночи, малыши!». Но не только закаленные нервы надо было иметь утильщикам. Их учили истории, вернее, конструкции космических кораблей разных эпох, как открыть люки, как пройти в корабль, где аварийные системы, где отсек экипажа, где баки с топливом, где ядерная силовая установка. Одним словом, историю развития космонавтики своей планеты и известных других.

Но не только эти знания нужны были утильщикам. Бывали случаи встреч с живыми существами чужого мира. И тогда все становилось намного сложнее: надо было их понять, притом зачастую в необычной ситуации, встречаясь лицом к лицу. Иногда они были ранены, агрессивны, готовые напасть или защищаться. Любой жест воспринимался по-своему, по законам того мира, где жил тот, кого ты встретил. Даже на собственной планете за один и тот же жест могли в одном месте обнять, а в другом вцепиться тебе в глотку.

Утильщики учились обладать чуть ли не звериным чутьем, некоторые начинали чувствовать магнитные поля, радиационное и радиолокационное облучение, ультра- и инфразвук. Они становились настоящими жителями Вселенной, ее детьми.

Особенно опасны были «мусорные ямы», точки либрации, где гравитационные силы системы планет уравновешивались, и в эту точку собиралось все, что не имело возможности преодолеть даже самое незначительное притяжение. Но зачастую, набравшись сил, благо светила отдают много энергии, космические скопища могли сделать что угодно. «Санатории Вселенной» — так прозвали эти места утильщики.

Павел говорил об этой ситуации так: «На быстрине человек устает, в заводях отдохнет и снова в бой». Так он переносил земные понятия в космос.

Старт был удачным, два витка надо было сделать над планетой, в сфере безопасности, потом перейти на более высокую орбиту и там еще виток, а далее неблизкий путь к «мусорной яме» между Землей и Луной.

Стас проверил системы корабля, все работало отменно. Посмотрев вниз, он полюбовался Южной Америкой. Корабль проходил ее с юго-востока.

«Как все-таки красиво, — подумал он, — и вот здесь над Атлантикой Павел последний раз включил двигатель, чтобы оторваться от Земли и стать ее спутником».

Сигнал заставил его отбросить грустные мысли.

«Впереди цель, — прописал компьютер на дисплее. — Расстояние 300 метров, размер три сантиметра в диаметре, относительная скорость метр в секунду».

«Слава богу, хоть скорость маленькая. Что же это за осколок?» — облегченно вздохнув, подумал Стас.

Он посмотрел в задний иллюминатор: отсек двигателя смотрелся просто прекрасно, ровными линиями строгих геометрических обводов.