Черное евангелие

— Это серьезный разговор. Но здесь не место для него. Тебе придется еще немного подождать меня. Не здесь, конечно. Сейчас мы заедем на квартиру моего знакомого. Ты не беспокойся, его можно не стесняться. Ты иди вперед, а я пойду сзади.

— А это далеко? Мне что-то никуда не хочется идти.

Она прижалась к Торбэку, но тут же тревожно подняла голову.

— Что с тобой, Бэк? У тебя так сильно бьется сердце!

27

Железнодорожная ветка, связывающая столицу с ее южными окрестностями, ведет к тихому району особняков. Здесь живут состоятельные люди. Виллы стоят в глубине дворов за длинными оградами. Кое-где между домами вклиниваются рощи. Каждый дом окружен садом.

Тут начинается лесопарковая зона, в этом же районе находятся и водохранилища, снабжающие столицу водой. Вода подается по широким трубам, проложенным иод шоссе.

Здесь немноголюдно даже днем. Ночью же все поглощает мрак.

Соседи в здешних виллах почти не общаются. Никому нет дела до того, что творится в соседнем доме, словно живут тут люди с разных планет.

Сюда-то и привез Торбэк па своем «рено» Сэцуко. Они вошли во двор. Особняк стоял в глубине двора, окруженный деревьями.

— Это здесь?

Сэцуко недоверчиво оглядела дом. Таблички с фамилией хозяина дома на воротах не было.

— Ты не беспокойся. Этот дом принадлежит одному нашему прихожанину. Очень хороший человек. Я с ним дружу, — объяснил Торбэк.

— Но, Бэк… — Сэцуко в нерешительности остановилась перед подъездом, — мне не хочется оставаться здесь одной.

— Да ведь я быстро вернусь. Как только кончится праздник, я тотчас же приеду вместе с братом. А ты располагайся здесь как дома. Если что-нибудь понадобится, тебе ни в чем не откажут.

Торбэк нажал кнопку звонка. В вестибюле загорелся свет. Открылась дверь. Их встретила женщина средних лет.

— Добрый вечер, мое имя — Торбэк.

Женщина молча поклонилась.

Сэцуко показался странным такой прием, ведь Торбэк говорил, что здесь живет его друг.

Женщина исчезла, и сейчас же появился мужчина. Лица его в полумраке вестибюля Сэцуко не рассмотрела.

— Добро пожаловать! — сказал мужчина.

— Добрый вечер! Мы не помешали?

— Нет, что вы, проходите, пожалуйста.

Наконец-то хоть приветливо поздоровались. Мужчина бесцеремонно разглядывал Сэцуко. Она поклонилась.

— Очень рад познакомиться, — сказал мужчина. — Пожалуйста, прошу вас, проходите.

Торбэк легонько подтолкнул Сэцуко вперед.

Дом был просторный. От входной двери тянулся широкий коридор. Мужчина шел впереди. За ним шла Сэцуко, потом Торбэк. Ничего странного в этом как будто не было, но Сэцуко казалось, что она идет как бы под конвоем.

Они поднялись на второй этаж и вошли в довольно большую комнату.

— Здесь тесновато, но уж не взыщите, пожалуйста, — сказал с улыбкой мужчина и вышел.

Торбэк обнял Сэцуко и поцеловал.

— Ну вот, здесь ты меня подожди, а я скоро вернусь, — сказал он, — и не беспокойся. Окамура-сан позаботится о тебе.

— А ты правда скоро вернешься? Тебя не задержат? Мне так не хочется, чтобы ты уходил.

— Но, милая, пойми, что мне необходимо быть па празднике.

— Я понимаю, но мне страшно оставаться одной в этом незнакомом доме.

— Ну что ты, глупенькая! Зато мы здесь с тобой проведем несколько дней.

— Это правда? — Глаза у Сэцуко радостно засняли. — Мы в самом деле останемся здесь на несколько дней?

— Конечно, дорогая. Ты же об этом сама мечтала. И я тоже. Господин Окамура любезно предоставил в наше распоряжение второй этаж своего дома.

— Так что ж ты сразу не сказал? — У Сэцуко будто камень с сердца свалился. — А то я испугалась…

— Ну вот видишь! Ты рада? Чего ж тут бояться, все будет хорошо…

— Но неужели нельзя было поселиться в другом месте?

— А тебе здесь не нравится?

— Какой-то дом странный. А жилище всегда нужно выбирать по вкусу.

— Сэцуко! — с укоризной сказал Торбэк. — Ну подумай сама, разве мы можем выбирать? Мало ли на каких людей нарвешься. А Окамура умеет держать язык за зубами. Он никому не разболтает о наших отношениях…

И все-таки Сэцуко было не по себе, ее страх не прошел. Чем-то этот дом пугал ее. И Окамура, который провел ее в эту комнату, и женщина, которая их встретила, были ей антипатичны.

— Однако если тебе здесь не нравится, — сказал Торбэк, прочитав ее мысли, — мы поживем здесь совсем недолго, а потом переедем, я подыщу что-нибудь получше.

— Хорошо, милый.

— Ну вот и отлично. А теперь мне надо идти!

— Уже? — В глазах Сэцуко снова мелькнула тревога.

— Что поделаешь! Надо! Но я скоро вернусь и брата прихвачу.

— Ладно, иди, я подожду!

— Вот и умница, дай я тебя расцелую. Тебе недолго придется скучать.

Торбэк обнял ее за плечи и поцеловал в губы.

Сэцуко смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом лестницы. Потом она закрыла дверь, и какая-то непривычная пустота заполнила все ее существо.

В вестибюле Торбэка поджидал Окамура.

— Ничего бабенка, — сказал он, ухмыляясь. — Теперь понятно, почему вы так расстроены. Жаль, конечно, но…

Торбэк вздрогнул.

— Только прошу вас…

— Сам знаю. Мне господин Ланкастер все сказал. Буду все время начеку. Она у меня не убежит.