Черное и Белое

Он отвлекается, запутавшись в своем ремне, я толкаю его ногой в грудь. Насильник, охнув, опрокидывается на бетон. Издает странный звук, выгибается всем телом, на его губах появляется пена.

Он в припадке начинает биться головой об пол.

Я испуганно наблюдаю за происходящим, не в силах понять, что с ним происходит.

Чтобы с ним ни было, дверь, отделяющая меня  от свободы, оказалась приоткрытой.

Из кармана насильника, будто ему в насмешку, выпал раскладной ножик.

Я с опаской его подняла,  освободила свои руки, оправила одежду и взглянула на несчастного, что все еще корчился на полу Его лицо начало синеть. А под головой растеклась кровавая лужа. Позволить ему умереть – это плохо?

Я перешагнула через него и подошла к двери.

Я выглянула в  длинный темный коридор, мне вдруг подумалось, что это место какой-то заброшенный завод. Облупившаяся краска на стенах,  высоченные потолки и полное отсутствие окон.

Я вышла за тяжелую железную дверь в темный коридор.

Послышались шаги. В темной дали появился  луч фонарика.

Я затаилась за распахнутой дверью.

– Кабан! – позвала фигура с фонариком, – Чего так долго? Если босс узнает, что ты здесь – бошки нам по отрывает… Кабан? – говоривший замер в дверном проеме, и, пошарив лучом фонарика по помещению, наткнулся на тело на полу,  – Твою мать!

В этот момент я и выскочила из укрытия, и с силой втолкнув парня в комнату, с грохотом захлопнула дверь на засов.

– Эй! – только и услышала я.

Но мне уже все равно. Бежать! Спасаться!

Я неслась в ту сторону, откуда пришел тот, с фонарем. То и дело спотыкалась и падала.

Коридор вскоре кончился, и я увидела железную лестницу вниз. Там было так темно, что глазам стало больно. Я засеменила вниз,  когда сверху услышала погоню. Я должна спастись и рассказать всем о происходящем! Очистить имя Олега  – ведь его подставляют, это очевидно! И никто не иной, как Мазурин! Должно быть, Теряев знает о своем шурине больше, чем тому бы хотелось.

Я миновала три пролета, когда темнота внизу вспыхнула ярким светом. На секунду я ослепла и замерла.

Меня внизу уже ждут?

Я взглянула вверх. По лестнице, за мной стремительно спускались пятеро.

Что будет, когда они меня поймают?

Я огляделась по сторонам. Внизу, метрах в   трех,  стояла какая-то железная коробка, похожая на мусорный контейнер.

Может рискнуть, и спрыгнуть туда?

Прежде чем я об этом подумала, раздался выстрел, пуля отрикошетила от перил, прямо в центре моего живота.

– Не стрелять! – раздалось эхом.

Думать было некогда. Я нырнула под поручни и, соскользнула вниз, ни пискнув.

Замерла в темноте контейнера, прислушиваясь к своему телу. Переломы есть?

Шквал выстрелов оглушил меня.

Я испуганно сжалась, когда пятерых моих преследователей скосила автоматная очередь. И они, словно кегли, посыпались с лестницы. Один упал поперек моего контейнера, и его мертвое лицо нависло над моим.

Какофония выстрелов длилась не долго.

Потом все замерло, воцарилась пугающая тишина.

Я медленно приподнялась на ушибленные ноги, когда все помещение пронзил протяжный стон. Я вздрогнула и замерла, наблюдая за происходящим.

На бетонном полу лежал человек, истекая кровью, и громко стонал.

К нему подошел другой, и силой опустил свою ступню на его лодыжку. Страшный треск, вперемешку с диким воплем оглушил меня.

– Где она?! – вскрикнул тот, что ломал ногу жертве.

Я едва узнала этот голос, полный боли, ярости, отчаяния.

Мужчина, тряхнув кудрями, достал пистолет и приставил его к голове своей жертвы.

– Где она?

– Она… сбежала…

– Твой босс знает, кто она? Отвечай! – Олег пнул сломанную ногу и жертва захлебнулась от боли.

– Нет… нет.. не знает… Кабан ее нашел… Но она… убила его…

– Если ты мне соврал…

– Нет! Я не врал! Я не…

Выстрел отнял его жизнь, прежде чем он договорил.

Теряев отошел от тела и медленно развернулся к месту, где я пряталась.

Пол усеян телами и забрызган кровью. Олег только что расстрелял не менее дюжины человек.

Он мрачно смотрел на меня. Беззащитный до предела и на столько же опасный.

– Как хорошо, что ты пришел, – произнесла я в тишине.

Теряев даже не запыхался, только руки в кровавых брызгах.

– Ты в порядке? – в тон мне, спросил он.

– Они убили Диму…

– Я понял, – Олег приблизился к контейнеру и подхватив меня за талию, вытащил из укрытия.

Я стала на пол, и тут же пошатнулась. Острая боль пронзила лодыжку. Я ее вывихнула?

Олег поднял меня на руки, словно ребенка. Я, молча, уткнулась лицом в изгиб его шеи. Не смогла смотреть  в его изможденное лицо, чувствовала только щетину на его лице.

Мы вышли на улицу. Место, где меня держали, затерялось где-то в промышленной части города. На город медленно опускались сумерки.

– Сколько я была без сознания?

– Диму убили вчера, – отозвался Олег, и поспешно помог мне устроиться в машине.

Потом Теряев занял место за рулем, и завел машину.

Получается, я была в отключке целые сутки.

29

Мы в тишине ехали ко мне.

Теряев молчал и в мою сторону не смотрел. Мне хотелось задать ему сотню вопросов, но я не решалась. Выглядел он устрашающе.

Может Олег к этому и стремится? Держать меня на расстоянии.

– Диму убили из-за фотографии, – проговорила я.