Чёрное и Белое (СИ)

- Как тебе сказать?.. Иногда в груди сжимается, когда вспоминаю. А иногда совершенно ничего не чувствую. Всё это уже где-то далеко-далеко. И как будто уже чужое. Хочу спать.

- Да, я тоже переволновался сегодня, устал. Доброй ночи.

Постели расстелены, одежда сложена на стульях, свет погашен. Ночь, тишина и покой. Однако, не смотря на усталость, ни Павел, ни Олег никак не могли заснуть.

Мысли не желали покидать разум, продолжая вновь и вновь перемалывать прошедшие события и перерабатывать пережитые эмоции. Павел впервые в жизни так серьёзно повздорил с матерью, разочаровал её настолько, что она отвернулась от него. От родного сына, которого обожала и опекала даже больше, чем нужно, особенно сейчас, когда он уже стал взрослым мужчиной. Павел всегда боялся чем-либо её расстроить, огорчить, ради этого смирялся и поступал, как она желала, был послушным, и скрывал свои интересы и мысли, которые не нашли бы отклика у родного человека. Эти постоянные тайны и сделали Павла таким молчаливым, а привычка хоронить на дне души свои неправильные запретные чувства - таким замкнутым.

Он уже привык так жить. Но появление Олега и зародившиеся к нему чувства заставили Павла наконец вступиться за самого себя, защитить свою истинную сущность и дать ей свободу хотя бы здесь в собственной семье. Да, он осмелел, поднял голову! Да! Бунт, революция! Вот только не закончится ли эта битва крахом и отверженностью? Достигнет ли он чего-нибудь кроме одиночества?

Олег сказал, что всё будет хорошо. Конечно же, просто успокаивал. Ничего он знал наверняка, хотя и говорил с такой уверенностью. Просто хотел приободрить. У него самого случился разрыв с семьёй. Полный разрыв, без попыток на примирение. Интересно, он так же сильно переживал свою отверженность? Со стороны казалось, что Олег спокойно вспоминает о том разрыве. Но правда ли это? Действительно ли время способно исцелить душевные раны или он сам такой бесчувственный?

Олег. Он не может быть бесчувственным. Он искренне волновался за Павла. И даже когда ругался и спорил, он желал Павлу добра, старался уберечь его от неприятностей. Олег. Только бы он не ушёл. Родители рано или поздно могут простить, а вот Олега потерять никак нельзя. Его нужно удержать и как можно дольше. Вот только как? Чем?

Олег тоже ворочался в постели. Этот Павел, какой же он настырный, упёртый. А сразу-то и не скажешь. С виду тюфяк тюфяком, неудачник, однако, внутри огромный потенциал силы. Да просто не туда он свою упёртость применяет, не во благо себе, вот потому и неудачник.

Что же с ним делать? "Возможно, это то замёрзшее сердце, которое ты сможешь осчастливить?" Нет, осчастливить на долгосрочный период у Олега, конечно, не получится, но выделить некоторое количество тепла вполне по силам. Хотя бы сейчас, когда на мужика свалилась куча проблем: и в семье, и на работе. Впрочем, семейные уже вроде бы утрясаются.

Эх, Павел, Павел. Устав ворочаться, парень сел, скрестив ноги. Пойти, поговорить с ним что ли? Да спит уж, поди. Да и о чём разговаривать-то? Уже всё сказано. И всё же Олег встал, надел футболку и сквозь темноту отправился в соседнюю комнату. Дверь в неё была приоткрыта, за ней находились мрак и тишина. Спит или не спит? Парень заглянул в дверь, присмотрелся к кровати, на которой лежал укрытый одеялом мужчина.

- Паш, ты спишь? - осторожно позвал Олег.

- Нет ещё, - отозвался Павел. - Что случилось?

- Да ничего...

Олег прошёл внутрь комнаты. Павлу не спалось, значит, беспокойство ещё не остыло. О чём бы таком с ним поговорить, чтобы отвлечь от грустных мыслей? Парень приблизился к кровати.

- Ты чего-то хочешь, Олег? - Павел напряжённо вглядывался в очертания парнишки в широкой футболке и с голыми ногами, на душе становилось неспокойно.

- Нет. То есть, да.

О чём бы поговорить? Парень присел на корточки - глаза уже привыкли к темноте и хорошо различали очертания мужского лица. А нужно ли вообще разговаривать? Может... может, без слов обойтись? Зачем они, слова-то? Одним рывком Олег сорвал с себя футболку и ловко нырнул под одеяло к обескураженному мужчине.

- Ты... ты что делаешь?

Да уж, слова ну совсем лишние сейчас. Олег всем телом прижался к Павлу, запустил руку под широкую рубашку пижамы и прильнул губами к шее. Павел весь напрягся, даже дыхание затаил. Что же это?... Зачем?... Неужели Олег решил, что?...

- Олег, прося тебя остаться, я вовсе не обязывал... ни к чему...

- Ты можешь помолчать? - строго прервал парень, начиная поглаживать грудь под тканью пижамы.

- Я только хочу, чтоб ты понял...

- Ещё одно слово, и я уйду.

Губы крепко обхватили кожу на шее, втянули в себя и передали острым зубкам, которые не упустили возможности легонько ужалить. Тем временем сосок уже изнывал от ласк тонких пальчиков, посылая первые импульсы возбуждения вниз живота. Да, Павел будет молчать. Он не скажет больше ни слова. Он вообще забудет о существовании слов. Лишь бы Олег не уходил, лишь бы он продолжал.