Черное колесо

— Я знала, что с колоколом и пересвистом что-то неладно, я чувствовала что-то странное в колесе! Я уверена, что вы тоже это чувствовали. Старый капитан когда-то тоже испытал то же самое, испугался и поэтому потопил корабль. Он был храбрый человек, Росс, и то, что испугало его, должно было быть… ужасным!

Росс, руки старого капитана тоже вырезаны на колесе! Они так похожи на руки отца, что я их сразу узнала. Как будто это… тени рук моего отца. Теперь я понимаю, почему я боялась колеса. Но тогда я не могла сказать об этом ни вам, ни кому другому. Вы все посчитали бы это простым совпадением.

Капитан потопил корабль, но не уничтожил колесо, которое так испугало его. Помните, он сказал, что часть его утонула вместе с кораблем, та часть, что называется совестью, и которую вы определяете как психологическую эманацию души. Если бы корабль всплыл, капитан мог бы вернуть себе утерянное.

Тело капитана умерло, но его душа… или сознание… переходит на следующую ступень духовной эволюции. Его удерживает колесо: он должен исправить свою ошибку, но для этого ему требуется тело. Он использовал моего отца и заполучил черное колесо!

Я сказал:

— Прекрасно. Теперь он отправится на отдых, завершив свое дело, и Большой Джим снова станет самим собой.

Ее губы гневно скривились.

— Не так-то все просто! Колесо — это только начало. Он должен доказать, что он — не сумасшедший. С теми людьми, которые объявили его безумным, он этого сделать не может, зато может с их потомками: а это почти то же самое. И кто знает, кто смотрит глазами этих потомков?

Теперь вы понимаете, почему это плавание было роковым! Отец пригласил ее милость, Бурилова и Светловых с определенной целью: ему казалось, что они его забавляют; но и за этим стоит капитан! Он увидел в леди Фитц и остальных нечто, что он мог бы использовать, чего нет в среднем человеке — в членах экипажа.

Утрата колеса означала для капитана невыполненный долг. Но и для владельцев колеса она означала то же самое! Капитан должен был заплатить за свой грех. Но возврат колеса — это не полная расплата.

Он должен также найти для тех негров новые тела, чтобы они могли завершить свое дело!

Я покачал головой, удивляясь, как здравомыслящая и красивая девушка может всерьез говорить о таких фантазиях, и сказал:

— Допустим, ваше предположение истинно и оккультные законы, на которых оно основывается, тоже. Разве капитан не помогает одним за счет других? Он отнимает у леди Фитц и остальных их место в жизни и отдает их тела в распоряжение призраков. Подобное притягивается подобным, и если леди Фитц и другие захвачены призраками, то лишь потому, что сами этого захотели — сознательно или бессознательно. Они приняли то, что ожидало их: они поддались влиянию, которое в той или иной форме было на них оказано. Капитан только организовал эту встречу. Он не более ответственен за результаты, чем агент, познакомивший покупателя и продавца. Решение принимают они сами, а ему хватит и комиссионных.

— А я уверена, — возразила Пен, — что леди Фитц не станет вести дел с духами без гарантий с их стороны. Она весьма расчетлива, и не могу себе представить, чтобы она сделала что-то, не заключив надежный контракт.

Я вспомнил утверждение Флоры — в роли Ирсули, — что те, кто отдаются, получают награду.

Теория Пен, несомненно, решала все загадки, но моя — тоже, и моя к тому же основана на практике.

Я спросил:

— И кому, кроме меня, вы поведали свои догадки?

Она рассмеялась:

— Забавный вопрос, Росс. К чему мне о них рассказывать?

— Но если ваша догадка верна, что же тогда помешало отцу довериться вам с самого начала?

— Ему неизвестно, что я знаю о предполагаемом безумии старого капитана. Он, вероятно, подумал, что рассказ испугает меня — все это так фантастично, так близко к сумасшествию! Возможно, он считает, что сначала должен получить доказательства. Потом расскажет.

Я чувствовал, что все это слишком изобретательно, чтобы быть ее собственными мыслями.

— Скажите, когда ваш отец увидел, что вы боитесь колеса, не спрашивал ли он вас, что вы в нем видите?

— Да, спрашивал. Но тогда я была слишком взволнована, чтобы отвечать. А теперь могу.

Неожиданно она покраснела.

— Еще один странный вопрос, Росс. Почему вы решили, что отец должен спрашивать, что мне не нравится в колесе? И почему вас так интересует, не рассказывала ли я кому-нибудь о своих теориях?

— Вряд ли это разумные теории, — сказал я. — Могут подумать о… — я со значением помолчал. И вместо того, чтобы ослабить ее сомнения, усилил их.

— Странные вопросы и странные ответы, — проговорила она. — Вы не верите в призраков, поэтому за вашими вопросами должно скрываться что-то другое. Что, Росс?

Я не решился ей ответить, что Бенсон пытается доказать свою нормальность, сводя с ума других. Она спросила:

— Почему вас заинтересовало, как умер старый капитан? Почему вы спросили меня, а не самого Большого Джима? Что он сделал такое, что вас заинтересовало?

Я начал говорить, но она взмахом руки заставила меня замолчать, сжала руку в кулак, оперлась на нее подбородком, размышляя.