Черное озеро (СИ)

Горе-торговец людьми кивает. Нева достает новую веревку из-под корсета своего алого наряда и с особенным усердием стягивает лодыжку Опарина, намертво привязывая ее к креслу. Княжна заканчивает и приступает к проверке остальных креплений. Серые глаза Опарина молят о помощи, когда я медленно опускаю уголь на его грудь. Он кричит, что есть сил, но через кляп до нас доносится лишь жалкое мычание и тихий скулеж. Ткань его рубахи начинает оплавляться и тлеть, а воздух наполняет отвратительный запах горелого мяса.

Заканчивай.

Я убираю уголь щипцами подальше, но не закидываю в камин.

Мы еще не закончили.

На груди торговца остаётся алый след, покрытый сукровицей. Опарин дергался при каждом вдохе.

Надеюсь, прожженная дыра в теле доставляет ему не мало дискомфорта.

По красным щекам ручьями текут слезы.

Пусть он умоется ими, в попытках смыть сотни искалеченных судеб.

Нева с нескрываемым восхищением смотрит на меня, разинув рот.

Я отомщу ему за всех.

Княжна деловито прогуливается по комнате и останавливается у письменного стола. На нем — кучи желтых конвертов с взломанными сургучными печатями. Нева перебирает письма, игриво крутя их в руках.

— Сургуч не используют простые рыночные торговцы, не так ли? — ласково припевает княжна, не обращая внимания на нашего немного собеседника. Опарин бросает на меня недоверчивый и, будто чем-то обиженный, взгляд.

— О, что это? Печать моего отца? — с наигранным удивлением вопрошает Нева, подходя ближе к нам. Лицо торговца вытягивается от удивления. Подхожу к камину и меняю старый уголь на новый. Раскрасневшийся от жара кусок дерева сыпется парой искр под ноги, пока я несу его к Опарину. Нева в это время вытаскивает самодельный кляп из рта мужчины.

— Ардон? Твой отец обыскался тебя. Он примет тебя домой, только оставь меня в покое. Романов уже простил тебя за все твои зверства, клянусь!

Опарин сбивается практически на каждом слове, жадно хватая ртом воздух. Нева переводит взгляд, наполненный непониманием, на меня.

— И что же он знает об ее зверствах? — с подозрением вопрошаю я, приближаясь. Торговец напрягается и нехотя отвечает:

— Он знает, что это ты натравила тех тварей на деревню.

— Тварей? И что он о них знает?

Может он один из тех сумасшедших, что мы встретили по дороге?

Опарин сглатывает, кашляя. Встаю рядом с ним, нависая хищной птицей.

— Что ты соткала их из густой тьмы и своей ненависти.

Моя голова безвольно свешивается на бок. Нева горько усмехается, подходя ближе и комкая письмо. Её руки дрожат, но взгляд полон решимости.

— Моя старшая сестра неплохо преуспела в мое отсутствие. — задумчиво и гордо протягивает княжна. — Жаль, что если она правит тьмой, то я — это губящая ненависть, что не обойдет никого стороной.

Нева хватает меня за предплечье и резко опускает руку с щипцами для угля на живот мужчины. Тот вскрикивает. Нева комкает письмо и впихивает бумагу в рот Опарина, придерживая ладонью листок. Вырываюсь из ее хватки и роняю щипцы. К железке местами прилипли шмотки влажной кожи. По бесцветным щеками моей спутницы стекают слезы, а на лице расцветает поистине безумная улыбка.

— Подавись своим гнилым языком и не смей порочить ее имя. — Рычит княжна, задыхаясь. Отталкиваю Неву в сторону, и та едва не падает на кровать.

— Успокойся! — бросаю я, гневно оглядывая торговца и пытаясь сопоставить новую информацию в своей голове.

У Невы есть старшая сестра, тоже княжна. Ее зовут Ардон, и она натравила тварей из темноты на деревню? Ее отец — князь, по фамилии Романов. Раз на печати из сургуча был его герб, подпись или еще бог знает что, то они ведут переписку. Или вели когда-то.

Выдергиваю смятую и слюнявую бумагу изо рта Опарина. Нева пытается встать с постели, но тут же оседает обратно. Разворачиваю лист и едва могу разобрать половину из написанного под всхлипывания Опарина. Половина слов мне попросту не понятна, а другая часть размазана фиолетовыми чернилами по листу.

«…если вы изволите и далее торговать с этим отребьем, то…

…они пятнают мое имя…имена моих детей…

Я потерял двух дочерей…

Мне донесли о вашей тесной дружбе с князем Гриневицким и многоуважаемым …

… вы пожалеете…

Пусть сады их засохнут на корню, как и злые языки…»

Типичный договор о принятии на работу на колхозный завод. Одни угрозы и никакой выгоды.

Сминаю лист бумаги и бросаю под ноги княжне.

— Собери остальные. — бросаю я ей через плечо, поворачиваясь к Опарину. — О ком речь в письме?

Мужчина мотает головой, в ужасе оборачиваясь на запертую дверь.

— Я думал вы мертвы.

Нева аккуратно складывает бумаги и прячет их под юбкой. Она старательно отводит взгляд от букв, поджав губы.

— И ты не прогадал. — кратко отзывается Нева. Опарин пугливо оглядывает меня с головы до ног. Я стараюсь держаться ровно.

— А ты кто такая?