Черное пламя

Он преодолел небольшой перевал и перед ним показался город. Хелл застыл, рассматривая его. Как минимум, сотня домов. Может быть, в городке живет пятьсот человек. Это – больше, чем он видел за всю свою предыдущую жизнь. Он пошел дальше, держа курс на церковь, поднимающуюся над ним, словно высокое дерево с окнами, в которые были вставлены куски стекла, найденные в древних руинах и осторожно сложенные вместе. Рядом была таверна. Над ней покачивалась эмблема, где неестественно толстый человек держал в руках кружку поистине гигантских размеров. Хелл с интересом рассматривал дома, на первом этаже некоторых из них размещались магазинчики, и людей, одетых, в основном, в кожу.

К себе большого внимания он не привлекал. Норс частенько посещали горные жители. Лишь время от времени, какая-нибудь девушка внимательно изучала его могучую фигуру. Он чувствовал себя не в своей тарелке; девушки в горах хихикали и краснели, но никогда, в таком возрасте, не поднимали глаз на мужчину. Поэтому Хелл позволял своим глазам смотреть в ответ на городских девушек, блуждая от чепчиков, до пышных юбок над кожаными открытыми сандалиями. Девушки улыбались и шли дальше.

Хелла не взволновал Норс, как он окончательно решил. Когда солнце начало садиться, дома показались ему слишком скученными, словно давили его своими стенами. Хелл отправился спать за Норс. Руины древнего города служили границей маленького городка. Здесь наверняка водились призраки, поэтому Хелл прошел дальше, нашел лесистое местечко и улегся там, сложив свои лук и стрелы в сумку, чтобы они не заржавели от ночной росы. Затем он привязал сумку к своей босой ноге, с удобством растянулся на земле и заснул, сжимая в ладони рукоять пистолета. Понятное дело, в этих лесах не было зверей, которых можно было бы опасаться. Правда, оставались волки, но они никогда не нападали на людей в теплое время года. Еще здесь могли появиться люди, а они не придерживались подобных сезонных правил.

Хелл проснулся совершенно мокрым от росы. Солнце посылало свои золотые копья сквозь листву деревьев. Он почувствовал, что чертовски проголодался. Хелл достал из сумки остатки темного хлеба, испеченного матерью, и сейчас рассыпавшегося в руках, поел и вышел на дорогу. По дороге, поскрипывая, катился фургон. Он двигался на север. Бородатый серьезный мужчина обрадовался, когда узнал, что Хелл составит ему компанию в пути.

– Горный? – спросил он.

– Да.

– И куда направляешься?

– Посмотреть на мир, – сказал Хелл.

– Ага, – ответил собеседник задумчиво, – все, что я видел не слишком отличается одно от другого. За исключением Селуи. Это – город. Бывал когда-нибудь там?

– Нет.

– В нем живет, – сказал фермер восторженно, – двадцать тысяч жителей. Может быть больше. У них сохранились руины, самые большие из тех, что тебе когда-нибудь приходилось видеть. Мосты, дома. Они в четыре-пять раз выше, чем церковь в Норс, и это упавшие. Дьявол знает, какой высоты они были в старые времена.

– И кто в них жил? – спросил Хелл.

– Не знаю, кому хотелось бы жить так высоко, чтобы все утро ушло лишь на то, чтобы подняться туда? Разве что они пользовались магией. Я не слишком верю в магию, но поговаривают, что Старые Люди умели летать.

Хелл попытался представить себе это. На какое-то время воцарилась тишина, прерываемая лишь цоканьем копыт.

– Я не верю в это, – сказал он наконец.

– Я – тоже. Но ты слышал, что говорили в Норс?

– Нет.

– Говорили, – сказал фермер, – что Хоакин Смит снова собирается в поход.

– Хоакин Смит?

– Ну да. Даже горные жители знают о нем, так?

– Ну кто же не знает? – ответил Хелл. – Значит, я думаю, на юге будут битвы. Я хотел бы отправиться на юг.

– Почему?

– Я люблю битвы, – просто ответил Хелл.

– Отличный ответ, – сказал фермер, – но люди поговаривают, что когда Повелитель идет в поход, то битв почти не бывает. У него есть заклинание. В Н'Орлеане творится большое колдовство от страшного колдуна Мартина Сейра, который является кровным сыном самого Дьявола, так говорят люди.

– Я хотел бы посмотреть, как колдовство подействует на стрелы и пули горных жителей, – весело ответил Хелл. – Никто из нас не промахнется, целясь в глаз на тысячу шагов, если использует ружье. И на двести – с луком и стрелами.

– Нет сомнения, а что если вдруг порох загорится и ружья начнут стрелять сами по себе, пока войска находятся за горизонтом? Говорят, что у них есть специальное заклятие, у него или у Черной Марго!

– У Черной Марго?

– Принцессы, его кровной сестры. Темной ведьмы, которая скачет рядом с ним, Принцессы Маргарет.

– Ага… а почему Черная Марго?

Фармер пожал плечами.

– Кто знает? Так называют ее враги.

– Значит, и я буду так называть ее, – сказал Хелл.

– Ну, я не знаю, – сказал фермер. – Мне все равно кому платить налоги, Н'Орлеану или этому старому грубияну Маркусу Ормистону, который является предводителем деревни Ормистон.

Мужчина указал своим хлыстом вперед. Хелл увидел дома и блеск небольшой реки.

– Я продаю свою продукцию в городах внутри Империи. Люди там такие же счастливые, как и мы, не больше, не меньше.

– Но есть небольшая разница. Это свобода.