Чёрное сердце (СИ)

Она с трудом заставила себя кивнуть. Безмятежный взгляд неестественно-синих глаз прекрасно сочетался с белой рубашкой, надраенными до зеркального блеска туфлями и небрежно переброшенной через плечо черной мантией.

— Значит, на одну земную мольфу у нас стало больше? — беловолосый незнакомец уставился на Вэлори, которая продолжала неподвижно сидеть, словно и не слышала вопроса.

— Тётушка сказала, что ты красивая, — медленным шагом он подошел ближе. Глаза пытливо изучали её. — Я подумал она снова преувеличивает ценность объекта. Без обид! Обычно земные мольфы внешностью тянут на что-то среднее.

— Кто ты? — Вэлори надоело бестолково молчать.

— Будем знакомы! — блондин протянул ей ладонь. — Луций Кадоган.

— Впервые слышу такое имя, — пожав руку, отозвалась Вэлори.

— Девочка, деревенщина, и при всем этом ни разу не выезжавшая за пределы своей фермы. Шикарная кандидатура на роль мольфы! — по бледным губам Луция пробежала неприятная улыбка. — Почему на тебе какие-то лохмотья?… Под ними же ничего не видно!

— Лохмотья, как ты изволил выразиться, для того и существуют, чтобы прикрывать наготу.

— Вот ты ее и прикрываешь! А необходимо подчеркивать достоинства!.. Перехожу к следующему вопросу — как ты разрешаешь называть себя друзьям? Может быть, Вэл?

— Упустила момент, когда мы стали друзьями.

Луций не вызывал у нее неприязни, скорее наоборот — он был непростительно красив для особи мужского пола. Вэлори не считала себя дикаркой, ей встречалось много симпатичных парней. Но ни одного — хоть немного похожего.

— Шансы подружиться у нас достаточно большие, — он смотрел на нее со снисходительным превосходством, даже не пытаясь скрыть высокомерной усмешки. — Я тоже учусь в Гроттер-Хилле. На последнем курсе. А моя младшая сестра Ада первогодка, как и ты.

— Супер, — Вэлори выпрямилась, почувствовав, как неприятно заныло под ложечкой. — Она тоже здесь?

— Нет. Она сейчас в Гроттер-Хилле. А знаешь?.. Странно, что магистр решила определить тебя именно к нам.

— Почему? Я не вливаюсь в стены вашего благородного Готер-Хила?

— Именно так. Последняя мольфа училась В ГРОТТЕР-ХИЛЛЕ, каких-то десять лет назад.

— Слушай, а у тебя не найдется телефона позвонить? — попыталась она. Переживания последних часов оставили на ее лице заметный след.

— Зачем мне телефон? — спросил Луций после долгой паузы, во время которой не сводил с нее глаз, до краев наполненных непонятным торжеством. — У меня есть магия.

— Ты понимаешь, что это невозможно с точки зрения здравого смысла? — фыркнула она. — Ну и зачем же, такие как я здесь появляются? Если у вас есть магия..

— Взять меня, — голос Луция теперь вкрадчиво убаюкивал, подобно журчанию горной реки. — Магия это все, что я способен любить. Это и хорошо, и не очень, — он склонился настолько близко, что его губы могли при желании касаться ее густых и кудрявых волос. — А вот подобные тебе, даже если и получают способности, не дают им столько власти над собой.

Щеки Вэлори так ярко пламенели, словно светились изнутри:

— Значит я тоже могу хлопками чистить котов? — она испуганно шарахнулась от него

в сторону, чуть не рухнув с дивана.

Луций негромко рассмеялся при виде ее реакции. Выпрямился и произнес с легкой ноткой упрека:

— Исключительно своих личных котов, Вэл!

Глава 13. Кто без риска беспокоится, а кто с угрозой у виска улыбается

Задувал ночной ветерок разносивший по погосту сухие листья. У арки кладбищенских ворот, покрытых плющом и плесенью, сгущалось пять черных теней. Бледная рука, материализовавшаяся из густого черного дыма, коснулась магической печати оберегающей кладбище от посторонних, и ворота податливо распахнулись. В гробовой тишине, слышно было лишь вороньё, которое копошилось в свежевырытой могиле. Пять фигур облаченные в черные плащи двинулись по каменной дорожке, освещенной лунным светом. Подобно армии каменных воинов, надгробия несли свою вечную службу на страже душ усопших. Все эти могилы, когда-то живших магов не представляли для налетчиков ценного интереса. Кроме одной. Могилы молодой мольфы, наполовину утонувшей в высоких сорняках.

— Какой план? — Айзек споткнулся о могильный холмик.

Мерсис щелчком пальцев вызвав свет, осмотрелся:

— Запах разрытой земли и сырости сводит меня с ума!

Тонг опустился на колени рядом с могильной плитой. Поднятый ворот мантии прикрывал его поцарапанный подбородок. На плите были выгравированы имя, дата рождения и эпитафия:“ Уснула крепким сном моя родная, навек ты в памяти моей — навек живая.” (Лана Далагроуз).

— Эта мертвая малышка нам кое-что отдаст. — Тонг хладнокровно смахнул кончиком пальца налипшую на могильный камень грязь. — Конечно не по доброй воле..

Ветер плеснул им в лицо едва различимый аромат жасмина.

— Сооружу нам щит! — Кристиан поднял руки вверх.

Ухнула сова, резко, отрывисто, и на кладбище словно полог набросили — огромный, глушащий все звуки, стирающий четкие очертания.