Чёрное сердце (СИ)

— Посмотри на все с другой стороны. Кристиан был под ударом из-за той девчонки, которую лишил девствености в подвале. Его семья не простила бы ему такого позора. А ты решил его беду. Вынудил своего отца принять ее учиться в Гроттер-Хилл. Одна проблема решена, значит решим и остальное. Я не люблю сыпать советами, но… — Айзек задумчиво пожевал губами. — Хотя, ладно! Твоя жизнь — твои правила.

— Говори, давай!

— На твоем месте, я бы замутил с землянкой.

Тонг заметно смутился, в глубине души недоумевая от весьма странного предложения:

— Что? — хотел было сказать другу что-нибудь резкое, но все слова как назло вылетели из его головы.

— Первые же знаки внимания с твоей стороны, опьянят ее.

— Зачем?

— Представь, что мой кузен Луций соблазнит ее первым. Ты же потом к ней и на шаг не подступишься.

— Не смогу я притворяться.

— Ради дела! Ради, мать его, дела! Она ведь итак фактически твоя…

Пару мгновений Тонг раздумывал, а потом опустошил свой бокал с мрачным удовлетворением.

— Странное местечко! — произнес Кристиан, усаживаясь рядом. — Когда ты говорил, что здесь проводят бои, я не то себе представлял. Думал, что увижу зверский мордобой, а тут девчонки в трусах обмазались маслом и дерутся.

— А мне нравится, — хмыкнул Айзек.

— Кстати, я успел познакомиться с владельцем этого "рая". Безбашенный псих. И взгляд у него какой-то… волчий. Решил установить в Вариусе свои правила, — подозрительно прищурился Кристиан.

Попытавшись повернуть голову в сторону, Тонг охнул от нахлынувшей вспышки боли, и удивился звукам, которые издал.

— Что с тобой? — подскочили друзья.

— Нормально, — слова давались ему тяжело. — Просто…

Капли холодного пота проступили у него на лбу. Боль стихла и в поле его зрения, оказался мужчина.

— Джеймс! — он протянул Тонгу руку для рукопожатия. — Добро пожаловать, в мой клуб! — прозвучало на знакомом языке Тьмы…

Глава 35. Ничто не делает нас такими одинокими, как наши тайны

Посреди черного неба, выйдя, будто принцесса из расступающейся в благоговейном восторге толпы облаков, появилась луна. И ночь мгновенно стала кристально прозрачной. Щупальца тумана, подсвеченные золотистым огнем фонарей, медленно отступали от чугунной ограды громадного белого особняка и клумб, с большими розовыми кустами.

В эту ночь директор Рэбэр спал беспробудно и глубоко — казалось, его глазные яблоки тяжело ворочались под веками, перебирая пестрые детали дневных впечатлений. Пока не ворвался ночной сквозняк, волнуя шторы и занавески. Он всегда приходил, когда ему вздумается. Приходил, раскидывал важные бумаги. Так, чтобы листки украшали пол белыми пятнами. Приходил побыть с ним. И подарить свои беспокойные сны….

Чувство надвигающейся катастрофы переполняло и не позволяло остановиться и поразмыслить. Хлипкие двери хижины были распахнуты настежь. Ветер непрерывно трепал их. На улице шел дождь. Вокруг не было ни души. Девушка была мала и тонка, а сплетенная из мочал веревка толстая. Веса бедняжки не хватало, чтобы, как следует затянуть петлю на шее. Ножки стула скрипели.

Она поморщилась.

Нет, это все неправильно, так не должно быть…

Мысль, подобно молнии, пробила ее разум. От накатившего горя, она громко застонала, прерывисто, часто дыша. Приподняла лицо немного вверх, сильно зажмурив глаза. Слезы полились потоком. Задвигав ногами от подступающей паники, закачалась, тут же испугавшись упасть, постаралась замереть на месте. Петля давила, явственно давая ощутить, дыхание смерти.

Надо решаться!

Табурет опасно покачнулся, нога соскользнула, и веревка врезалась в шею, обвивая ее, как змея. Мелко тряслись руки, нагие пятки молотили по воздуху. Помаргивали веки, резко вздрагивали уголки рта.

— Кара! — воскликнул ошеломленно молодой юноша.

Перерезал веревку засапожным ножом, и подхватил ее тело. Оно как мертвое повисло у него на руках.

Уложил ее на отсыревшие простыни.