Чёрное серебро (СИ)

Вид хозяина пугал даже сильнее, чем хватка брата. Сейчас Костя отчётливо понимал, на что способен Богдан. Мечтая оказаться на другом конце земного шара, он инстинктивно дёрнулся, но вырваться не сумел.

— Куда собрался? — мягко спросил Богдан, сжимая пальцы сильнее. — Вечер только начинается.

Они прошли в небольшой уютный зал, который Кемаль всегда оставлял для самых почётных гостей. Костю уже ощутимо трясло. Он понимал, что Богдан притащил его сюда не ради приятной беседы за чашкой кофе.

— Устраивайся поудобнее, Белоснежка.

Толкнув брата на мягкий широкий диван, Богдан сел напротив. Судя по довольной улыбке, его полностью устраивала и ситуация, и окружающая обстановка, включавшая уже накрытый стол, лёгкий полумрак и тяжёлые бархатные портьеры, которые почти скрывали маленький зал от остальных помещений.

Кемаль появился в сопровождении нескольких официантов с подносами. У них были такие же одурманенные лица, отмеченные выражением крайней почтительности.

— Богдан Вадимович, всё как вы просили. — Кемаль указал рукой на еду и напитки, которые расставляли официанты. — Я буду рядом, если вдруг понадоблюсь. Сейчас в кафе есть несколько посетителей. Мне позаботиться, чтобы они ушли и не беспокоили вас?

— Не стоит. Нам ведь никто не мешает, правда, Костя?

Богдан усмехнулся. Кивком отпустив хозяина и официантов, он открыл бутылку с вином и наполнил два бокала.

— Давай, Белоснежка. Выпьем за нас. Кстати, я заказал твои любимые блюда.

Костя сделал глоток, даже не посмотрев на еду. Он старался прогнать подступающую панику и придумать выход. Хотелось просто вскочить и кинуться наутёк, но он уже знал, как и с какой скоростью теперь двигается Богдан. Точнее, чудовище в шкуре Богдана.

— Почему ты ничего не ешь? Так не пойдёт.

Укоризненно покачав головой, Богдан начал накладывать разных вкусностей на тарелку брата.

— Попробуй. Тебе надо побольше есть, худышка. Не заставляй меня кормить тебя силой.

Он вполне мог это сделать. Костя взял вилку негнущимся пальцами и отправил в рот первый попавшийся кусок, даже не чувствуя вкуса. Сейчас всё в мире сузилось до одной-единственной точки. Бездонной черноты в некогда серых глазах.

— По-моему, ты ещё слаб, как котёнок, — продолжал свою песню Богдан, подливая вина в бокалы. — Я хочу, чтобы ты полностью восстановил свои силы.

— Чтобы потом с чистой совестью посадить меня в клетку? — Костя бросил вилку. Он больше не мог этого выносить. — Зачем ты меня сюда приволок?

Богдан ответил не сразу. Спокойно допив вино, он поднял голову, и Костя отшатнулся. В глазах брата плескался безграничный голод, который было невозможно утолить никакой едой.

— Неужели до сих пор не понял? — почти ласково спросил он. — Мог бы и догадаться, ты же у меня такой умный. Вчера мы остановились на полпути из-за твоих капризов и глупых страхов, но больше я такой ошибки не сделаю. Я знаю, чего тебе хотелось на самом деле. И сейчас мы продолжим то, что начали прошлым вечером.

— Что ты несёшь?

Костя не поверил собственным ушам. С ужасом глянув на брата, он увидел всё тот же жадный пристальный взгляд. На лице Богдана застыла улыбка, в которой не было ни капли тепла. Только похоть и желание обладать.

Уже не думая, что сопротивление бесполезно, он вскочил. Богдан тоже встал и неуловимо быстро оказался рядом. Схватив Костю в охапку, он толкнул его назад, опрокидывая на диван и заставляя лечь.

Дальше всё происходило ещё быстрее. Богдан щёлкнул пальцами, и тяжёлые портьеры опустились до самого пола, скрывая их от посторонних глаз. Знакомые ленты-невидимки обвили руки Кости и развели их в стороны. Вздрогнув от неожиданности, он попытался освободиться, однако Богдан, устроившись у него в ногах, тут же свёл эти попытки до минимума и начал спокойно расстёгивать брюки брата.

— Прекрати! Ты с ума сошёл?

Костя понимал, что не сможет даже закричать. Не так далеко, в соседнем зале, были люди, но всё, чем они могли ему помочь, — это прийти сюда и уставиться на Богдана глазами, полными тупого покорного восхищения.

— Тише, малыш. Не стоит так нервничать.

Богдан ловко управился с его брюками и стянул их до конца, не забыв про бельё и ботинки. Склонившись совсем близко, он почти навалился на брата всем телом. Костя чувствовал его дыхание на своём лице и, уже хорошо зная, что будет дальше, всё равно не мог до конца поверить в происходящее.

— Не надо, Богдан, прошу, — с ужасом пробормотал он. — Пожалуйста, только не здесь!

— Почему нет? Сюда никто не зайдёт, пока я не позову. А даже если и посмеют, пусть завидуют молча.

Богдан ухмыльнулся, а потом наклонил голову и дразняще провёл языком по губам брата. Не пытаясь углубить поцелуй, он словно пробовал на вкус своё любимое лакомство, в то время как его руки уже вовсю хозяйничали на теле Кости. Задрав рубашку, настойчивые пальцы начали поглаживать и ласкать, не пропуская ни единого участка оголённой кожи. Раздвинув колени Кости, Богдан сместился пониже, устраиваясь между его ногами, и опустил руку вниз, сжимая ладонь на мягком невозбуждённом члене.