Черное солнце

– Я примерно догадываюсь, что ты задумала, но я тебя с этими фашистами одну не оставлю. Малейший прокол, и ты уже не красивая и милая женщина, а совершенно непривлекательный и к тому же абсолютно бесполезный труп.

– Милый, а без тебя ничего и не получится. Тут, если делать все по уму, чисто психологически, нужно создать определенную атмосферу некоторой соревновательности, что ли. Ну, сам подумай, едут они, а тут я, вся из себя такая, на лесной дороге, ну, например, с пробитым колесом. Что они сделают? Правильно, сначала остановятся, поинтересуются, что случилось. Ну а потом? Вокруг же нет никого, и они об этом прекрасно знают. Правильно, скорее всего, разложат меня втроем на этой самой полянке, грубо попользуют – и в расход. Кто же откажет себе в таком удовольствии, тем более что свидетелей вокруг никаких. Вот ты бы, например, отказался? – Я картинно поставила на пластиковый стул оголенную стройную ножку и стала медленно поднимать подол сарафана, пока не показались белоснежные трусики. А затем, хищно изогнувшись, подмигнула напарнику.

– Тьфу ты, дура, я же серьезно, – прошипел Суходольский и отвернулся.

– Это ты дурак, – насупилась я и, одернув сарафан, уселась на стул. – А теперь другой расклад. Молодожены. А это уже не один свидетель, а двое. А может, и больше. Чисто на подсознательном уровне у человека в голове сразу возникает логическая цепочка: молодожены – свидетели – свадьба – гулянка – большое количество людей. Согласись, ситуация кардинально другая. Причем главное, что зафиксирует их мозг на подсознательном уровне в этой цепочке, – слово «свидетели». Улавливаешь? Это же азы психологии человека. Теперь о нас. Она, то есть я, – такая привлекательная, сексапильная, умная. Он, то есть ты, – неумеха, научный сотрудник какого-то заштатного медицинского НИИ. Очки с толстыми линзами, в науке очень перспективный, но в житейских ситуациях абсолютно никчемный тип. Не то что морду сопернику набить, но даже колесо у машины поменять не можешь. А тут проезжают три молодца, ну хорошо, согласна, возможно, молодцов из них всего двое; дед, если он прибудет собственной персоной, хотя я и сильно в этом сомневаюсь, не в счет. Сразу возникает целый ряд вопросов. Какие молодожены? Почему в такой глуши? И пока они эти вопросы для себя не прояснят, мочить они нас не станут, непрофессионально это. Не урки всё же. А вдруг здесь неподалеку целый студенческий отряд бабочек ловит? Какая первая проблема? Колесо спустило? Да не вопрос, сейчас поможем. Айн момент! А там слово за слово. Ты, главное, старика, если он все же будет с ними, на себя возьми, разговорами умными на медицинские темы ему голову запудри. В общем, втяни в как можно более длительную и запутанную дискуссию. А я уж молодежью займусь, и, поверь, они, чтобы мне угодить, уже через пять минут наперегонки за водой на речку бегать будут.

– Ну, возможно, это и сработает. А дальше-то что? Нам ведь как-то надо с ними увязаться, – продолжал сомневаться Мишка.

– Вот тут ты зришь в корень. Но запомни: нам главное, чтобы они остановились и до темноты здесь задержались, а дальше я им такую развлекательную программу предложу! Гарантирую – про золото свое уж молодежь точно забудет. У мужиков головой управляет не мозг, а одна штука, она в штанах находится, если ты еще не в курсе. Это в голову человеку залезть порой невозможно, а в штаны – пара пустяков. Только ты должен мне обязательно немного подыграть. В общем, диспозиция следующая. Запоминай как «Отче наш». Мы в ссоре. Друг с другом уже второй день не разговариваем. Спим отдельно. Я в палатке, ты – на свежем воздухе, как рыцарь, комаров кормишь. По твоему убеждению, я не права, поэтому первым на примирение ты ни за что не пойдешь. По моему мнению, ты вообще не можешь ничего путного, даже анекдот какой смешной рассказать. Это потому что ты сам – ходячий курьез. То есть у нас налицо разлад, и нешуточный. Больше злись на меня, раздувай ноздри, ну как ты это умеешь, и все будет как надо. Я их разведу так, что…

– Наташка, внимание, готовность номер один! – Суходольский рявкнул мне в самое ухо, да так громко, что я непроизвольно отшатнулась.

– Вот они, наши долгожданные, – усмехнулась я, вглядываясь в пригорок, с которого в облаке пыли резво летело в нашу сторону чудо японского автопрома – «Паджеро-Спорт» темно-зеленого цвета. – Ну, что застыл как памятник Дзержинскому? Марш на позицию!

Через секунду огромные лопухи сомкнулись за широкой спиной моего напарника, но я уже лежала на надувном матрасе с книжкой в руке, подставляя и без того бронзовое тело жаркому сентябрьскому солнышку, щурясь, смотрела в сторону быстро приближающегося в нашу сторону объекта…

Подмосковный поселок Валентиновка, наши дни